о Вальке, мечтательно и смущенно улыбался. Я заметил, что они теперь и говорили, и смотрели друг на друга с одним и тем же мечтательным смущением. В ответ на мой настойчивый интерес он нехотя признался:
«Эх, чувак! Любовь прошибла нас, как слеза…»
«Так вы что, уже?» – выразительно посмотрел я на него.
«Да, чувак, уже… Никогда не думал, что все будет так серьезно» – вот и все что счел возможным сообщить мне мой закадычный наперсник юных и не только лет.
В начале апреля, когда нетерпение школьной вольницы было в самом разгаре, Натали спросила:
«Ты сможешь быть завтра дома часа в два?»
Я подумал и ответил, что смогу.
Назавтра она появилась у нас пятнадцать минут третьего и, поцеловав меня, спросила, точно ли мои родители будут на даче дотемна. Я подтвердил, и тогда она, с порывистой решимостью взяв меня за руку, подвела к моей комнате.
«Побудь здесь пять минут, а потом заходи…» – сказала она и скрылась за дверью, унеся с собой таинственный блеск глаз. Я машинально взглянул на часы и озадаченно закружил по гостиной. Выждав семь минут, я толкнул дверь и ступил на порог.
Первое, что я увидел, была ее брошенная на диван одежда. Картина, надо признаться, сама по себе фантастическая, и все же летучее собрание кофты, блузки, юбки и чулок можно было бы объяснить необъяснимой прихотью их хозяйки, если бы не председательство смятой комбинации, лифчика и скомканных трусов. Именно они оказались той подсказкой, что озарила мое немое изумление сумасшедшей догадкой, подтверждение которой лежало в это время в моей кровати, натянув до подбородка одеяло и глядя на меня потемневшими глазами. Отказываясь верить в происходящее, я обнажился до трусов и, не чуя под собой ног, подошел к кровати. Устремив на меня шалый взгляд, Натали откинула одеяло. Полнолунный блеск ее наготы ослепил меня, и я поспешил отвести глаза, унося с собой негаснущее изображение розовых сосков и черной метки подбрюшья.
«Не смотри» – покраснел я, и она закрыла глаза.
Я снял трусы, лег рядом и укрыл нас одеялом. Она тут же обняла меня, прижалась, и мой взведенный тугой курок коснулся ее бедер. В стыдливом порыве я отставил зад и замер, ощущая ее горячее дыхание и тесное прикосновение мягкой груди. Легкими руками она принялась оглаживать меня, и я, следуя ее примеру, робко завозил ладонями по гладкой, узкой спине. Познакомившись с равнинной частью ее тонкокожей страны, я осмелел, спустился к пояснице, откуда взобрался на крутые холмы и расплющил их. Ее бедра подались к моим, и мой подрагивающий от натуги затвор оказался зажат между нашими животами. Закрыв глаза, она потянулась ко мне, и я жадными губами раздавил сочную ягоду ее рта, после чего принялся судорожно тискать покорное тело, ощущая мою полную власть над ним и чувствуя, как меня накрывает мутное, повелительное желание завладеть им сполна. Крепко обхватив меня и не отнимая губ, Натали перекатилась вместе со мной на спину. Наверное, ей тяжело, мелькнуло у меня, и я, оторвавшись
