на вид лет пять, а то и меньше. Она постоянно хныкала, тёрла ручками глаза и клянчила конфету.
– Ну, нету у меня денег, – старушка нервничала, усаживая ребёнка на сиденье. – Хватит канючить. Приедем домой – проси у мамки.
Недолго думая, Митя предложил Маше поделиться леденцами с девочкой. Маша согласилась.
– На, бери, – отсыпала из кулька в ладошку разноцветные камешки и протянула руку. – Не стесняйся.
Девочка от неожиданности перестала плакать. Подняв глаза на бабушку, ждала одобрения. Пожилая женщина посмотрела на Машу, а потом на внучку.
– Бери, чего застыла, раз угощают? – сказала старушка, поставив на колени плетёную корзину с какими-то покупками.
Девчушка приняла сладости и сразу же сунула в рот леденец красного цвета.
– А спасибо сказать? – напомнила бабуля.
– Спасибо, – девочка всхлипнула и улыбнулась.
– Не за что, – довольная собой Маша вернулась на своё место.
Доехав до поворота на просёлочную дорогу, Маша выскочила из автобуса первой. Прыгая на месте, она радовалась возвращению домой, покупкам и прекрасно проведённому дню.
– Не терпится? – Митя понял намерения Маши.
– Ага, – девочка скакала, как молодая козочка.
– Ну, беги, беги, – перекинув через плечо раскладной столик, отчим заковылял по дороге.
Засунув в карман оставшиеся леденцы, Маша помчалась что есть силы. Митя, глядя вслед падчерицы, ощутил себя настоящим отцом. Гордость переполняла душу за правильное воспитание и поддержку. Митя шёл и думал: неважно, что дети не являются родными, важно, что он смог найти с ними общий язык, не считая Егора, конечно. К этому сорванцу нужен особый подход.
– Ничего, всё получится, – шептал себе под нос мужчина, подходя к дому.
Услышав детский смех, Митя неслышно вошёл в открытую дверь. В кухне за столом собралась вся семья. Ирина накрыла стол перед приездом мужа и дочери: картошечка с растопленным маслом, салат из овощей, гренки и даже сало.
– Всем привет, – мужчина скинул с себя ношу. – Как вкусно пахнет.
– Садись, пока горяченькое, – Ира разливала кисель в кружки.
– Сало? – удивился Митя, заметив нарезанные брусочки ароматного шпика. – Ты же на зиму стерегла.
– Сегодня можно, – женщина загадочно улыбнулась и придвинула табурет мужу.
Любопытно, с чего вдруг Ирина такая обходительная, не нервничает, не высказывается по поводу поездки? Митя сел за стол, отломил кусок хлеба и только хотел положить его в рот – в дверь постучали.
– Есть кто дома? – спросил мужской голос с хрипотцой.
– Заходи, Толь, – отозвался Митя, повернув голову в сторону выхода.
Анатолий вошёл, сухо поздоровался и упёрся плечом в дверной косяк.
– Хлеб да соль, – начал издалека, поглядывая на добротный
