весь в пыли и паутине. Очевидно, хозяин этого места не очень бережно относился к памяти о предках. Дом был похож на мой не только снаружи – у нас тоже висел почти такой же портрет, но не на лестнице, а в гостиной. На нём был изображён мой прапрадед, в похожих в доспехах, но только без шлема. Видимо, в ту эпоху иметь подобный портрет считалось обязательным, чему, вероятно, не могли не нарадоваться рисовальщики.
Глядя на скрытое паутиной лицо, я внезапно понял, что неправильного было в словах жены кузнеца. Она рассказывала о том, что люди приходили сюда и пропадали. Но как крестьяне могли узнать о том, что у их сеньора есть Вера? Мало ли кто куда ходит и там пропадает? Что тут невероятного? Они мне явно чего-то не рассказали. Почему?
Но возвращаться сейчас и требовать у кузнеца объяснений мне показалось трусостью. Вместо этого я скинул плащ, повесил его на перила и проверил, насколько легко вынимается из-за пояса пистоль. Засунув руку в разрез камзола, я сжал крест и мысленно пробормотал короткую молитву.
Конец лестницы упирался в коридор, тянувшийся на две стороны. Все двери, выходившие в него, оказались закрыты, из-за чего там царил полумрак. Открытой была только дальняя дверь и в проёме действительно мерцал свет свечи, смешиваясь с рассеянным дневным светом. На пороге этой комнаты неподвижно сидел большой лохматый зверь.
Увидев его, я схватился за пистоль, затем, приглядевшись, понял, что это просто собака. Руку с пистоля, однако, я не убрал, поскольку собака была довольно значительных размеров. Но всё равно я испытывал облегчение – в первый миг мне отчего-то показалось, что это какое-то неизвестное чудище.
– Эй, сударь! – крикнул я в сторону комнаты и собаки. – Меня зовут Георг де Вилар и у меня есть к вам дело!
Как только стих звук моего голоса, собака встала на все четыре лапы и направилась в мою сторону. Я выхватил пистоль, одновременно взведя курок. Этот приём дядюшка меня заставлял повторять многократно, утверждая, что однажды он может спасти мне жизнь. Однако сейчас прямой угрозы всё же не наблюдалось – собака подбегала ко мне медленно, неторопливо, её когти размеренно цокали по доскам. Я был уверен, что успею выстрелить, если она на меня кинется.
Глава 3
Собака остановилась в двух шагах и снова села прямо, глядя на меня. Одно ухо у неё стояло торчком, второе висело, из-за этого в её облике могло присутствовать нечто потешное. Но только если не смотреть ей в глаза. Они очень напоминали глаза того слуги, глядели так же сквозь меня и этот взгляд совершенно не походил на собачий. Я поднял пистоль и направил его в лоб данному созданию. Объяснить подобный взгляд у человека ещё было можно, но никак не у бессловесной твари.
– Сударь! – крикнул я, не в силах оторваться от этих глаз. – Отзовите собаку! Нам нужно поговорить!
От того, что случилось следом, мне захотелось завопить от ужаса и бежать со всех ног прочь отсюда – собака снова встала на четыре лапы и пошла обратно,
