человека настолько потрясла меня, что земное существование видится мне временным явлением. Здесь нет ничего постоянного – ты, Бертран, мама, Роза, наша маленькая Берта и даже я… Всему этому однажды суждено будет исчезнуть навсегда. Что же ожидает нас после смерти? Пустота? Человек не привык к пустоте, ибо по природе своей он деятелен, он находится в вечном движении и поиске. Представь себе – жил человек, смеялся, имел свои взгляды и привычки, достоинства и недостатки… И вот в одночасье его не стало, он превратился в прах, в груду пепла – никчёмную и бесполезную. Лили, ты никогда не задумывалась над этим? Прости, что пишу тебе обо всём, что меня так волнует, но я не могу иначе. Мне хочется поведать тебе ещё очень многое, но я ограничена во времени. Прощай, моя младшая сестрёнка, я покидаю этот светлый дом, в котором прошло моё детство и отдаю свою жизнь Христу. Ещё раз прости меня, ведь я понимаю, как больно тебе расставаться со мной. Твоя Сесилия».
Несколько минут после прочтения я стояла потрясённая переменами, произошедшими в душе моей сестры. Ничего не предвещало этого, и, тем не менее, всё чаще и чаще я ловила себя на мысли о том, что, скорее всего, душа Сесилии изменялась постепенно, с годами, и вот, наконец, настал кульминационный момент, который вылился в осознанное решение. Что она думала в последние дни перед уходом? И почему она ушла тайно, чтобы об этом узнали лишь спустя время? Ответов не было, от навязчивых мыслей голова моя была опустошена.
Однако мысли мои были внезапно прерваны, так как в тот момент кто-то слегка дотронулся до моей руки, я обернулась. Роза в великолепном голубом платье с кружевным воротничком и большими круглыми пуговицами на груди стояла рядом со мной. Её чёрные волосы были зачёсаны назад и заколоты на затылке, она выглядела вполне привычно, но по сравнению со вчерашним свадебным одеянием это был явный контраст. Осознание того, что Роза уже замужем дошло до моего ума только сейчас.
– Что ты делаешь, Лили? – спросила она. Я попыталась спрятать письмо, но Роза заметила.
– Не старайся скрыть, я догадываюсь, ты читала письмо от Сесилии, где она, конечно же, извинялась и объясняла причину своего ухода в монастырь. Я права?
Я кивнула.
– Я верю, что она вернётся.
В порыве я обняла Розу и прижалась к ней всем телом. Она была единственным родным для меня человеком, с которым мне суждено было расстаться, а я не хотела этого. Она утёрла мои слёзы и прошептала:
– Что ты, Лилиан, успокойся. Я никуда не денусь, я обязательно приеду в Америку вместе с Генри, и мы все вместе будем очень очень счастливы. Верь мне.
– Ты обещаешь?
Должно быть, когда я произнесла эти слова, мои серо-голубые глаза выразили такую детсткую наивность, что она улыбнулась и сказала:
– Обещаю.
…Перед отъездом мне удалось попасть в монастырь
