1921-1922 годах, в связи с последствиями войн, экономической ситуацией в стране, голодом в Поволжье, детская беспризорность достигла небывалых, катастрофических размеров. По утверждению Деткомиссии, эти явления грозили «если не вымиранием подрастающего поколения, то его физическим и моральным вырождением».
Я это всё уже и на себе прочувствовал.
Несколько раз меня ловили, и я благополучно сбегал из этих полутюремных заведений. Но своим уже не детским умом я понимал, что «пора остепеняться и вливаться в систему», – как говорил мне недавно один зализанный типок из «совдепа», которому я приносил на дом газеты.
И я сам себе выбрал интернат.
Опять же с точки зрения будущего удобства жизни в нём.
1-м коммунистический интернат Замоскворечья имени Третьего Интернационала на Большой Калужской.
Куда я и прибыл самостоятельно в конце августа 1921 года имея направление из районного приёмника при детской комнате милиции.
Там были в некотором замешательстве от такой наглой инициативы шалопая. Но препятствий не чинили. Тем более, что вид у меня был опрятный, я сам был уже пострижен «под ноль», благоухал одеколоном и тащил баул своих вещей.
Я к тому времени отточил свои анкетные данные. Помог тот «приспособленец» из «бывших», как он себя сам охарактеризовал. Он работал «совслужащим», в «гражданской» не участвовал, но имел справку о ранении «на колчаковских фронтах» и липовое «пролетарское происхождение», чтобы не попасть в «лишенцы». А так как образованных новой власти катастрофически не хватало, то его «отрывали везде с руками и ногами», – опять же по его утверждению.
Так вот… я был, согласно придуманной нами «легенде», самого что ни на есть пролетарского происхождения.
То есть, я из Питера. Отец-рабочий… погиб при штурме Зимнего. Фамилию и имя не помню по малолетству. Мама-прачка… пропала… имя помню…Елена…кажется. Где там жили…не помню… подвал какой то, труб вокруг много и гудки… (за «нарвской заставой» по описаниям похожее место есть).
А зовут меня Сергей, хочу быт по отчеству Владленовичем – в честь вождя мирового пролетариата Владимира Ленина…
А фамилия мне нравится Козырев, – как память о моём трудном детстве, когда меня называли «козырем». Чтобы его, проклятое, не забывать и строить самое справедливое общество в мире, где «всё лучшее детям», как сказал комиссар пролетарского просвещения товарищ Луначарский.
Отроду мне кажись 12 годков, так как батя хотел аккурат осенью 17-го в школу меня отдать, да вот революционные события захватили всю нашу семью. Бесконечные стачки и митинги, где я бывал с отцом и мамкой с малолетства.
Но грамоте я обучен. Сосед наш… революционный студент… Захарка…со мною занимался всё время, как сам себя помню… И даже химию с географией давал мне, приговаривая, что химия, чтобы «боНбу» для царя я мог сделать, а география – чтобы знал куда потом бежать, ха-ха-ха. Ну и языкам обучал… Чтобы и там…за границей значит… их пролетариат на баррикады идти агитировать
