(погоняло у того такое было блатное), давай я спробую… поймают…отпустят или в приёмник сдадут…».
Он махнул рукой…согласившись.
Собак я тех приручил…– Мало ли какому мальцу с собачками поиграть захотелось?, – видно так рассуждала охрана, видя как я залазил на забор и бросал хлебушек барбосам, а те видно с голодухи и тому рады были…не гавкали.
Ну, а потом… в «ночку воровскую», – это когда непогода, дождь и ветер, я «пошёл на дело».
Заученно залез на забор, окликнул тихонько барбосов. Те заскулили от радости и получили по горбушке за лояльность.
Когда я спустился по верёвке с другой стороны, Штырь перекинул мне свёрток с инструментом.
– Нужно саквояжем разжиться для него, – тогда я подумал, держа его под мышкой и тихо пробираясь мимо здания с охраной к цели.
В конторе всё было тихо. Светилась тускло только лампочка над входом с торца.
«Рабочая» сторона здания была в кромешной тьме.
Само строение я тоже изучил хорошо и всё обсказал подельнику-учителю, а тот уже и составил план, как пролезть мне во внутрь.
Там была пожарная лестница на крышу. По ней я взобрался и по коньку крыши, осторожно, чтобы не свергнуться, прополз к нужному месту.
Закрепив «кошку» за выступ кровли и опробовав на прочность, я стал потихоньку спускаться вниз к нужному окну на втором этаже. Для меня это было несложно, в который раз вот так проникать в форточки.
Меня всегда удивляла беспечность людей, что оставляли форточки открытыми. Даже на первых этажах. Не говоря про другие этажи выше.
Рутинно проникнув в нужное помещение, я обнаружил объект взлома на том месте, что и указывал «наводчик». Даже с моделью он не ошибся, обычный «мелер»…у папА был похожий…, – кольнуло тогда меня.
Споро вскрыв его, я внутри, ни денег, ни других каких ни будь ценностей, не обнаружил. Всё было забито папками, пачками каких то бланков. Отдельно лежали штампы и печати.
Если бы на моём месте был бы Штырь, то он уже про себя обматерил бы наводчика, свою судьбу и плюнув бы на эту всю бюрократию полез бы назад в окно. Но мне…пацанёнку…всё это было интересно. Я светил себе немецким электрическим фонариком и всё это рассматривал, разложив на полу.
Мне на ум снова пришёл папА… Он тоже в своём сейфе хранил бумаги. Даже украшения мамА просто лежали в шкатулках в их спальне на трюмо. – Значит бумаги имеют иногда большую ценность, чем деньги и драгоценности, – пришёл я тогда к такому неожиданному, но верному выводу. И с ещё большим азартом стал всё изучать. Буквально через пол часа я уже знал, что эта контора занимается снабжением всего Московского гарнизона. В различных папках были накладные на получение всего…начиная от продуктов и заканчивая обмундированием. – Видимо оружием занимается другая контора, – подумал я тогда с некоторым мальчишеским сожалением. Но всё равно продолжил изучать. И ещё через пол часа понял, что с этого можно поиметь… По крайней мере попробовать… И тут же я занялся делом.
Когда
