чтобы в карте посмотрели, вдруг там написано, где я трудоустроена.
– А как меня зовут, ты помнила?
Она обняла меня, не ответив ни да ни нет.
Тогда, в двенадцать лет, я решила, что моя любовь – снова односторонне направленный вектор.
– Сколько времени? – спросил молодой человек, случайно толкнувший меня на выходе из метро «Кропоткинская».
– Без пяти минут осень!
Он пробурчал что-то невнятное и заносчивое.
Мне кажется, единственный человек, способный меня оценить, – это Вуди Аллен. Или Макс.
Лето длится ровно пять минут. Завтра первое июля. Может, стоит купить проездной билет на метро? Я брела к дому неторопливо. Думая, какими словами растапливать льды непонимания с мамой. Лоскуты пасмурного линялого неба отражались в витринах пустых салонов красоты, что умножились в переулках Остоженки. Редкая бахрома деревьев сыпала тополиный пух. Минуя вычурные фасады новостроек, я подошла к нашему дореволюционному дому с непристойно скрипящей дверью подъезда. Тихо поднялась по ступенькам.
Потянувшись к звонку, я вдруг отдернула руку. И решила сначала проверить, вдруг не заперто. Едва слышно лязгнул замок, и я вошла внутрь. Видимо, понимая, что я оставила телефон и ключи, мама решила не запирать, если явлюсь посреди ночи. А значит, еще есть шанс прошмыгнуть в комнату и лечь спать, как будто я просто загуляла. И фиг с ним, с человеком слова.
Однако все мои попытки сгладить ситуацию полетели в тартарары, когда из кухни послышалось жужжание кофемашины. И, судя по оставленным в прихожей мужским тапочкам, шуршал и гремел посудой на кухне не Эмиль. Более того, в считаные секунды я была обнаружена нашим шестикрылым лабрадором по кличке Фима, который счел за честь облизать меня с ног до головы.
Я набрала воздуха в грудь и пошла на голгофу. Лучше сразу отхватить леща и лечь наконец спать.
– Ну просто явление Христа народу, – совершенно спокойным голосом встретила меня мама и достала еще одну кофейную пару. Однако спокойствие ее длилось недолго. – Господи, как же мне хорошо жилось, когда тебя не было в стране! Не прошло и суток, как ты вернулась, а я уже изучаю, у каких антидепрессантов меньше побочных эффектов.
– Прости.
– Да ты-то тут при чем? Я себе вопрос задаю: как я такое выродила?
– Ма-ам, – лялечно протянула и присела за стол. – А насчет «как выродила»… Я тут недавно по National Geographic смотрела о том, как рожают слонихи. Хочешь, тебе покажу? Вдруг полегчает? – скорчила я виноватую гримасу.
– Дурында, – расслабила мимику мама, – люблю я тебя. Но как нам ужиться, пока не представляю. Когда между нами возникла эта пропасть непонимания? Думала об этом всю ночь.
– Почему ты так редко приезжала? Да и звонила нечасто. – Вдруг и я нашла точку бифуркации, грань, где мы шагнули за Рубикон.
– Было много работы. Я тебе говорила… Как клиенты? Нашла себе ночью приключений на прикорневую чакру? –
