одежду? Вам что нужно-то? – женщина сверкнула глазами на следователя, она была в замешательстве.
– Да свои пальто, плащ, куртки, ну то, что вы одеваете, вынесите, мы должны проверить одну вещь, – растолковал ей Санжарбек.
Садокат нехотя сдвинулась с места, поднялась, ушла в левую комнату. Через небольшое время вернулась, держа в руках кучу одежды. Санжарбек проворно взял всё это из ее рук и внимательно раз за разом стал проверять одежду. Все ностороженно следили за ним. Но вот наконец:
– Фахриддин – ака, вот посмотрите! – в его руках был черный плащ. – Нижней пуговицы нет!
Руководитель открыл свою сумку, достал из нее пуговицу, уложенную в целофановый пакет, передал ее Санжарбеку, а тот стал сравнивать ее с пришитыми к плащу:
– Да! Та самая! Из него упала! – сказал он, еще раз сверившись. Затем спросил у женщины, стоявшей рядом и удивленно смотревшей то на него, то на плащ, то на других:
– Этот плащ ваш, вам принадлежит?
– Да, мой! Что случилось?..
– Да вотодна пуговица с него слетела. Когда, где вы ее потеряли, не вспомните? – Фахриддин взяв плащ в руки приблизился к женщине.
– Н-е-т! Даже и не заметила! Его я мало надеваю…
– А теперь скажите-ка, как же ваша пуговица оказалась у печки Норбуты – пастуха? – сказал Фахриддин, показал на пуговицу в пакете.
Садокат словно остолбенела. То на плащ, то на следователя бросались ее глаза, потом наклонила голову и села на свой стул.
Следователь понял, что «соперник» опешил от сокрушительного удара и перешел в «атаку»:
– Садокатхон, когда вы ходили в загон, с какой целью?
Женщина всхлипывая и икая начала плакать. Следователи ее не торопили, они были не против, ведь та уже «сдалась», а теперь пусть поплачет, сердце освободит, успокоится, соберется с мыслями…
Садокат начала разговор издалека…
***
Когда был жив отец, мы не знали, что такое нужда, невзгоды, горечь. Жизнь наша протекала тихо и без всяких недостатков. Сам-то он, хотя и был простым учителем, меня и сестер моих поднял так, что мы ни в чем не нуждались никогда. Он для нас был и убежищем от всяких бед, и наставником во всем. С его смертью горе и несчастья широко открыли нам свои двери. С кончиной отца маму, много лет проработавшую медсестрой, уволили, обвинив в каких-то там неправильных процедурах больному. Она, чтобы доказать, что была права, в какие только двери не стучалась, с кем только не встречалась… В это время начались у нас и денежные проблемы. Я тогда училась в колледже. Сестры были заняты собой. А что делать: у старшей уже четыре, а у второй три ребенка были на руках, сами жили впроголодь. И как будто и этого не хватало, вторая сестра поругалась со свекровью, собрала свои пожитки и со своими малышами – цыплятами вернулась к нам…
Под лежащий камень вода не течет. Прошло совсем немного времени, кончились и последние наши накопления. Было время, жили на деньги от проданных маминых и сестриных золотых вещей… В это время мама с приступом
