тоже: «не покупайте никаких лекарств, внутри всё полно от этого яда. Никакой помощи от них так и не почувствовала. Всё равно не буду пить, даже и не старайтесь. Аллах, как боль принес, так и поможет ее устранить». А мы не знали куда себя деть. На глазах твоих умирает родной человек, а ты помочь не можешь, наблюдаешь только, как он угасает – что может быть тяжелее этой грусти, таких страданий! В это время и птичкам там, лягушкам, бабочкам и жабам позавидуешь, что ими не родился. От жизни такой, от такого существования уж пресыщаешься совсем.
По всем этим причинам и учеба моя стала так себе. Девичьи мечты и планы стали миражами, бедность, нищета тянули меня в свою западню….
В тот день как обычно бросили на наш обед для супа немного масла в кипящую воду. Племянники опять стали капризничать: «опять то самое? Не будем есть, дайте мяса, хотим мяса! Мяса, мяса!». И что тут скажешь: всем нам уже давно надоела эта еда, не проходила совсем в горло. Пришло к нам полное наше унижение… Сестра, заплакав, вышла из дому.. Мама как сидела в уголке, так словно превратилась в камень. Чтобы согреть, обласкать ее, подошла и крепко обняла ее. Почувствовала, что плачет она да беззвучными слезами… Я тоже не стала себя сдерживать…
– Как нам отца не хватает, жизнь моя, отца – горько высказалась она, еле сдерживаясь от рыданий. – Он ведь был наше богатство, с ним только мы были счастливы и изобильны. Когда он был с нами, всё у нас было! Ушел и унес с собой наше счастье. Исчезли все прелести той жизни! В таком вот положении живем! Не сохранила я твоего отца, не уберегла! Пусть будут прокляты те дни, когда я зная и не зная обижала его!
– Да, при отце мы и на самом деле не знали нужды! – прошептала я.
– Сам всех вас без проблем поднял. Я то думала, что так будет всегда. Если бы жив был сейчас, разве досталась бы нам такая доля?!
– Завидую я своим подружкам. Учиться приезжают на машинах. А как одеваются! – сказала я, чтобы увести маму в другую сторону.
– Да, дитя мое. Богатство – грязь. Придет – уйдет. Не жалей. Даст бог, будете и вы жить в богатстве и изобилии. Ведь и мой отец, и отцы – деды твоего отца были в свое время богатыми людьми и с властью! – и чтобы не подумал кто, что она хвастается, она продолжила. – Мой дедушка был крупный торговец. Наш дом в те времена был полная чаша. Всего было вдоволь.
– И что, от дедушек не осталось никакого наследства? – спросила я лукаво.
– Что тут скажешь! В советское время богатых объявили кулаками, всё, что было отобрали. Дедушка сам добровольно всё сдал государству. По словам моего отца, оставил только несколько золотых вещей. Потом боясь новых властей, где-то их зарыл.
– Да-а, об этом вы мне никогда не говорили! А где зарыты сокровища? Найти бы их было бы неплохо! – сказала я, зарыв маму в своих объятиях.
– Да уж, было бы неплохо найти их. Но не знаю, правду отец мне сказал или так себе – неизвестно. Отец почему-то об этом не очень и распространялся.
