правда, жила она недалеко от набережной, на третьем этаже девятиэтажки.
"Ничего себе квартирка", – позавидовал трём комнатам, впрочем, не показывая вида.
– И сколько же вас здесь живет?
– Мама, папа и я, – удивилась Мальвина. – А вот моя комната, – распахнула дверь.
– Мальчишки, раздвигайте стол и расставляйте стулья, а девочки – за мной на кухню, – распорядилась она.
Друг хромоногого включил магнитофон. Мне расхотелось идти домой. В молодой компании разговоров было намного меньше, чем танцев. Я тоже тряхнул стариной и несколько раз станцевал со спутницами двойняшек. Лёлик с Болеком совсем о них забыли и развлекали себя и других брейк-дансом. Благо здесь было намного чище, чем на дискотеке. Мальвина танцевала только со своим другом. Мне стало скучно. После демонстрации пить не хотелось. Кроме двух "сухих", на столе стояла почти полная бутылка водки. Магнитофон включили на всю катушку, стало шумно и неуютно.
"Зря домой не ушёл", – зевнул я, разглядывая вертевшихся на полу двойшек.
После алкоголя брейк у них, на мой взгляд, явно не получался. Теперь двойняшки вспомнили о своих подругах и, тесно прижавшись, танцевали с ними
"Пожалуй, надо идти", – поднялся со стула.
– Разрешите вас пригласить… – церемонно сделала реверанс Мальвина.
– Пожайлуста! – с радостью согласился я.
Её друга не было видно, наверное, ушёл курить. Смеркалось, но свет не зажигали.
Она положила руки мне на плечи, я обнял её за талию и попытался привлечь к себе. Мальвина не поддалась.
"Смотри-ка, держит расстояние".
Взяв её лицо в руки, посмотрел в глаза. Где-то в глубине, на самом дне, увидел себя. Голова закружилась. Рядом с моими были её чувственные полуоткрытые губы, и я с трепетом коснулся их, нет, не поцеловал, а только коснулся.
Слабо вздохнув, она закрыла глаза и склонила голову мне на плечо. От неё возбуждающе пахло вином и дорогими сигаретами. Рука моя накрыла её упругую грудь, она тихо застонала и прижалась ко мне. Я ощутил её всю, будто она была раздета.
Желание волнами поднималось во мне.
Я опять взял в руки лицо Мальвины и на этот раз долгим поцелуем смял её губы. Она закрыла глаза, казалось, вот-вот потеряет сознание.
Музыка кончилась. Мы стояли обнявшись в центре комнаты.
В приоткрытой балконной двери я заметил мертвенно-белое лицо хромого, смотревшего на нас. В руке он судорожно сжимал трость.
Мальвина улыбнулась ему, и как ни в чем не бывало пошла к столу, где уже сидели двойняшки со своими девчонками.
– Выйдем! – чувствительно хлопнул меня по плечу неожиданно появившийся друг хромого.
"Чего ему надо? Ведь прекрасно знает, что не курю", – пошёл за ним на кухню.
Там, резко повернувшись и ни слова не говоря, почти не размахиваясь, ударил меня в скулу. Я не покачнулся, лишь дёрнулась голова. Сжал кулаки, но не ответил, хотя мог бы смести его, как бумажку.
– Ты что,
