уже привычно отвечает Друджи. – Вот золото, – и показывает другую любимую сыном вещь.
Дэвид будто бы перестаёт дышать, с непроходящим детским восторгом разглядывая много раз виденные ножны в скифских золотых узорах. Ножны кажутся дороже меча, для которого сделаны. Ножны – новодел. Деин редко выпускал меч из рук, Даир заворачивал во что придётся, отец Друджи, Идзи, повсюду терял ножны, не видя смысла обзаводиться чем-то дорогим. Друджи любил меч и хотел одарить его с почти постыдным языческо-воинским суеверием. Что можно дать мечу, кроме ножен? Тёмные говорят: напоить кровью, но это их тараканы, пускай сами их пасут.
Снова заскрипела дверь. Надо смазать, но идти пытка, а звать человека – тьфу, проклятая беспомощность! Друджи ненавидел хозяев, которые ничего не умеют сделать своими руками и день деньской вопят на весь дом противными капризными голосами…
Довольный слуга притащил возящийся в тряпице ком, за ним по пятам следовал сияющий Донат. Дэвид воскликнул и позабыл даже о ножнах – Чуйка щенков принесла. Тёмные слепые комки неубедительно взтявкивали, празднуя жизнь.
Друджи выдавил улыбку и провёл одним пальцем по каждой голове своей будущей охотничьей своры, потыкал под розовато-коричневые носы – пускай запоминают запах хозяина. Для светлого наследника охотничья свора – это не только чтобы лесную дичь на стол поставить, это ещё чтобы тёмную дичь к дому не подпустить. Стоит ночной твари на вершок подойти, Чуйка первая всех собак на уши поставит.
Мальчишеские ладошки непреодолимо тянутся к пищащей тряпице.
– Бать, подари, а? – взмолился Дэвид.
Донат насупился, что не успел попросить первым.
– Не игрушки, живые твари, – Друджи показал слуге унести кутят, – подрастут, посмотрим.
Наследник поманил засмотревшуюся на щенков Дану, жадно припал к кружке с ещё тёплым молоком. Едва не поперхнулся.
– Я сиропу к молоку добавила, – похвасталась Дана.
– Дочь, – скрепя сердце вынуждено начал признание Друджи, – я должен тебе сказать, что твой отец не такой любитель сластей, чтобы запивать сладкое сладким… принеси воды, будь ангелом…
Дочь нерастроенно ускакала, постукивая маленькими каблучками. Донат с Дэвидом нашли развлечение друг в друге и завозились по другую сторону от стола, скрывшись под ним с макушками.
Друджи сжал рукоять Сверчка, подпёр кулаком щёку и скучающе замер. Сегодня даже радости жизни как-то потускнели.
– Дана, затопи камин, братья на полу возятся…
Поленца приятно затрещали, по стенам пустого зала заплясали отблески резвящегося огня. Сыновья недолго оставались на месте, вскоре подле осталась одна Дана с вышиванием. Мать учила её, как вышивать такие цветы, да сякие цветы, но дочь влекли более динамичные композиции. На полотне растянулся воин. Изначально должен был получиться Друджи в доспехе, но что-то пошло не так, воин скорее падал, чем гордо стоял,
