и к остановившейся неприятельской колонне, продолжавшей вести огонь по оборонительным позициям союзников.
– Полк! Девятая рота на месте! Остальные – шагом… марш!
Наступил момент истины. Полк поворачивался наподобие огромной двери, узкой, всего лишь в две шеренги, и не на плацу, а на каменистом хребте. Солдаты переступали через своих убитых и раненых товарищей, через потухшие костры и камни, сохраняя строй под огнем противника, и они знали, что когда выполнят маневр – если, конечно, выполнят, – то встанут лицом к лицу с новой французской колонной.
Почувствовав опасность, французы приостановили наступление и перенесли весь огонь на марширующих британцев, дав португальцам столь необходимую передышку.
– Выровняться по девятой роте! – крикнул Лоуфорд. – Командиры! Огонь из позиции!
Девятая рота, бывшая раньше левым флангом полка и ставшая теперь правым, потому что именно она играла роль дверной петли, закончила поворот первой. Весь маневр занял у нее считаные секунды, и вот уже ее капитан Джеймс Хупер отдал приказ заряжать. Легкая рота, стоящая обычно рядом с девятой, оказалась на самом краю разворачивающейся цепи и едва успевала за остальными.
– Вперед, мистер Слингсби, вперед! – кричал полковник. – Не отставайте! Выдвигайтесь, черт возьми, вперед!
– Девятая рота! – проревел Хупер. – Огонь!
– Восьмая рота! – раздалось неподалеку. – Огонь!
Самые дальние роты торопились за соседями; солдаты спотыкались, открывая на ходу патронные коробки. Кто-то пошатнулся, вскинул руки и упал на спину, встретив грудью пулю. Лоуфорд, сорвавшись с места, проскакал за бегущими. Пули свистели рядом – это ближайшие к британцам вольтижеры стреляли по офицерам. Легкая рота, которую при маневре частично вынесло на склон, открыла огонь последней, и французы, осознав вдруг, что британцы обошли их с фланга, засуетились, пытаясь перестроиться в три шеренги. Генерал на белом коне пронесся за фронтом атаки. Между тем на вершину начали подниматься разрозненные остатки первой колонны. Разобравшись, что к чему, они присоединялись к семи полкам, что прорвали британскую линию обороны. Барабанщики снова ударили в барабаны, над строем закачались «орлы».
– Полк! – Лоуфорд привстал на стременах. – Полуротно! От центра! Огонь!
Португальцы, рассыпавшиеся было под огнем вольтижеров, подтягивались к эссексцам. К левому флангу пристраивались красномундирники. Заткнуть брешь спешили полки с тихого южного участка, но Лоуфорд хотел сделать все сам.
– Огонь!
За время довольно неуклюжего маневра на гребне хребта полк Южного Эссекса потерял, должно быть, с десяток человек, но теперь он развернулся в боевой порядок и мог делать то, чему был обучен. Стрелять и заряжать. Это – главный навык.
– Огонь!
Приклад ударял в разбитое плечо, и солдат, не раздумывая, хватал новый патрон, рвал бумагу почерневшими зубами, засыпал порох, забивал
