М. А. Дьяконов, В. Н. Крылов, А. И. Никитский, С. Ф. Платонов, А. Е. Пресняков, М. Н. Петров, В. И. Сергеевич, В. Н. Вернадский, А. Ю. Дворниченко, Н. А. Рожков, С. В. Юшков, И. Д. Фроянов, В. В. Луговой и др.) считают участие пригорожан в вече старшего города вполне возможным. Скажем, В. В. Еремян и М. В. Федоров отметили: «Хотя вече всегда созывалось в столичном (волостном) городе, тем не менее, представители пригородов имели право не только присутствовать на нем, но и голосовать».[456] В. Алексееву этот факт также представляется очевидным: «жители пригородов могли участвовать в вече главных городов и без приглашения, как равноправные члены».[457]
Судя по летописям, их авторы не исключали жителей пригородов из числа политически активного населения. Так, в 1137 г. в попытке вернуть Всеволода участвовали «новгородьские моужи» и «плесковичи».[458] В 1138 г. «сложившеся тайно и начата негодовати о своем князи Святославе»[459] новгородцы и псковичи, а за шесть лет до этого они же вместе с ладожанами участвовали в изгнании Всеволода; значительно позднее, в 1269 г., «…вся власть новогородьская и пьсковичи, и ладожане, и карела, и ижера, и вожане» настаивали на уходе Ярослава.[460]
Правда, особое внимание летописца к «иногородним» вечникам может означать, что обычно вече проходило без их участия. Действительно, трудно представить себе, что сельские жители и, тем более, иногородцы, бросив дела, съезжались в Новгород, Ростов, Киев или другой стольный город на вече. По справедливому замечанию М. Ф. Владимирского-Буданова, «предположение об участии всех жителей земли противоречит обширности земель и отдаленности пригородов. То же подтверждается способом (колоколом и глашатаями) и временем созыва вечевых собраний: вече составляется или в тот же день, или на другой день после созыва».[461]
Каким образом разрешить данное противоречие?
Некоторые исследователи предлагают признать за жителями пригородов непостоянное право на участие в вече. Так, Б. И. Александровский и А. И. Никитский признавали возможным участие пригорожан только при решении особенно важных дел. При «обыкновенном» течении общественной жизни «пригорожане совсем не участвовали в народном собрании и вече превращалось просто в городскую сходку».[462]
Однако, во-первых, при сборе веча крайне сложно было заранее предугадать, насколько чрезвычайны причины сбора, да и непонятно, кто определял степень «обыкновенности» собрания.
Во-вторых, при отсутствии проверок явки вечников трудно представить, как на практике должно было проходить «отсеивание» пригорожан в момент решения «обыкновенных» дел.
Другие авторы признают за свободным населением пригородов постоянное право голоса: «Между жителями пригородов и коренными новгородцами не делалось никакого различия… пригорожане могли даже участвовать на вече новгородском»;[463] «всякий свободный человек, где бы он не жил, может (имеет право) быть членом веча старшего города…».
ПСРЛ. Т. 39. С. 59.
ПСРЛ. Т. 9. С. 160.
ПСРЛ. Т. 39. С. 92.
