десятков людей. У кого-то в глазах было осуждение, у кого-то – заинтересованность, кто-то вообще останавливался, чтобы полюбоваться зрелищем. Один мужчина нервно облизывал свои губы и причмокивал, наблюдая за парой. Животные… животные… Франц рухнул на колени, почувствовав головокружение. Перед глазами мелькали сотни ног, обходивших препятствие в виде молодого парня, лежащего на асфальте. Никто не останавливался и не предлагал ему помощи. До Франца донеслись слова «пьяный» и «забрел в такое культурное место». Культурное место… культурное место… эхом эти слова проносились в его голове. Скорее, скорее, обратно в мастерскую… единственный оплот надежды… но он не мог подняться… тьма поглощала его…
– …я же говорил, что он здесь… нельзя было отпускать его одного…
– …возьми его под локоть… вот так…
Франц медленно открыл глаза. Перед ним вырисовалась мастерская. Он лежал на кровати, прислоненный к стене. Антуан и Александэр сидели перед ним, встревожено вглядываясь в лицо.
– Ты в порядке? Воды?
– Можно, – хрипло произнес Франц, приподнимаясь и принимая стакан. – Как вы меня нашли?
– Антуан отправился играть вечернюю симфонию и наткнулся на тебя. Потом и я подоспел.
– Что произошло, дружище?
Франц глотнул воды и взглянул в окно.
– Там нет надежды. За этими стенами надежды нет.
– Что ты имеешь в виду?
– Он имеет в виду людей, – проговорил Антуан, с сочувствием взирая на писателя. – Видимо, попытка влиться в современную реальность была не самой лучшей идеей.
– Я… я больше не вернусь туда.
– Франц, не говори глупостей…
– Я серьезно. Я отсюда больше не выйду. Только здесь я в безопасности.
– Тебе нужно поспать… Ложись… вот так…
– Не вернусь… не вернусь… – шептал Франц, падая в объятия Морфея.
Глава 4
Теплый сентябрь постепенно уступал место золотому октябрю. Солнце кидало слабые лучи на кружившиеся в воздухе желтые листья, которые неохотно слетали с веток кленов. Антуан ловил их и собирал в один большой гербарий. Александэр подозрительно покосился на него.
– Подарок очередной девушке?
– Света, – мечтательно произнес Антуан, поправляя листья в руке. – Прелестнейшая особа с невероятно выразительными глазами.
– Если не ошибаюсь, на прошлой неделе тоже была Света?
– Нет, тогда была Юля. Но для меня она также была Светой. Эту, кстати, тоже зовут как-то по-другому. То ли Настя, то ли Надя…
– И ты по-прежнему называешь ее Светой?
– Пока да, – пожал плечами Антуан. – Имя себя еще не исчерпало. Думаю, оно еще применительно к двум следующим
