продолжайте! Что вы сделали, когда эта женщина ушла?
– Я хотела бежать, – продолжала Сабина, – но двери были заперты снаружи. Я слышала веселое пение и музыку. Я думала, что сойду с ума… Я отворила окно… оно выходило в сад…
Сабина остановилась.
– Что ж потом? – спросил Жильбер.
– Говори же! – требовал Доже.
Сабина не отвечала. Опустив голову на обе руки, она оставалась неподвижной.
– Что вы сделали, открыв окно? – спросила Кино.
– Говори же! – вскричал Ролан.
– Сабина! Не скрывай от нас ничего, – прибавила Ни-
сетта.
– Что случилось потом? – спросил Жильбер хриплым голосом.
Сабина опустила обе руки.
– Я не знаю, – сказала она.
– Как?
– Мои последние воспоминания обрываются тут. Что случилось потом – я не знаю… Закрыв глаза и возвращаясь к своим воспоминаниям… я чувствую сильный холод… потом вижу снежный вихрь… и… и…
Сабина остановилась и поднесла руку к своей ране. Слушатели беспокойно переглянулись. Кино, указав на Сабину, сделала знак, чтобы ей дали отдохнуть. Глубокая тишина наступила в комнате. Сабина тихо приподняла голову.
– Вы вспоминаете? – спросил Жильбер.
– Нет! – отвечала девушка.
– Вы не знаете, что случилось в той маленькой комнате после того, как вы отворили окно?
– Нет…
– Не вошел ли кто-нибудь?
– Я не знаю…
– Вы выскочили из окна?
– Кажется… Нет! Я не знаю… Я не могу сказать.
– Однако вы чувствовали, как падал снег?
– Да… Мне кажется… Я вижу, что меня окружают большие белые хлопья… Мне кажется, что они меня ослепляют…
– В саду вы были или на улице? Постарайтесь вспомнить…
– Я ничего не помню…
– Ничего? Вы в этом уверены?
– Ничего, кроме острой боли, которую я почувствовала в груди…
– Так вы не видели, кто вас ранил?
– Нет.
– Перед вами не явилась вдруг тень?
– Я ничего не знаю…
– Как это странно!
– Да, – сказал Доже, – очень странно!
Вновь воцарилось молчание. Непроницаемая тайна, окружавшая это роковое приключение, так и не рассеялась.
Доже и Ролан смотрели на Жильбера. Тот не спускал глаз с Сабины, потом встал, подошел к кровати, взял обе руки девушки и тихо их пожал.
– Сабина, – начал он тихим нежным голосом, – это не опасение нас огорчить, а страх перед воспоминанием мешает вам говорить?
– О нет! – запротестовала Сабина.
– Вы не знаете ничего, кроме того, что вы нам сказали?
– Решительно
