с обратной стороны.
– Неужели ему ничем не помочь?.. – Беатрис воздела глаза к растрескавшемуся, покрывшемуся густым слоем паутины потолку, даже не пытаясь что-то там разглядеть. – Даже это дается мне с трудом…
– Должен сказать, вы неплохо справляетесь. Хотя ваше беспокойство мне вполне понятно…
– Ты наверно меня не понял, – впервые на лице Беатрис появилась более-менее живая эмоция. Она поджала побледневшие губы, развернув голову в сторону мужчины, впрочем, перед собой она видела лишь цветные пятна, – Недавно я разговаривала с Раулем… кажется… это было вчера. Мальчику хватило мудрости попытаться извиниться передо мной за недавний инцидент, во время которого он имел неосторожность украсть мой поцелуй, воспользовавшись моим беспомощным положением, и получить за это от Айзека шрам на половину лица… Я не помню, сколько прошло времени, но я рада, что пусть даже и спустя где-то неделю, но он обдумывал свои перспективы. В шутку… не имея в виду ничего серьезного, я сказала, что впредь ему стоит быть осмотрительней, если он не хочет вдруг обнаружить себя закопанным где-нибудь под безымянной сосной. – она на минуту затихла, будто пытаясь постановить, когда же она начнет различать перед собой предметы, – Тут же… – вдруг продолжила она, – из-за моей спины раздался скрежет когтей по полу и Айзек… схватив Рауля, словно набитую соломой куклу… выбежал прочь из дома, игнорируя попытки стрелять ему в спину. Протащил он его через весь пролесок… и не успей я вовремя, искали бы мы Рауля еще несколько дней… в другом конце леса под безымянной сосной, – покачала она головой, вздернув брови в усталом жесте.
В бликах пыхающего огнем камина она выглядела словно восковая фигура, выцветшая от времени и отсутствия ухода, пустым взглядом впалых стеклянных глаз готовящаяся встретить свой конец в языках всепожирающего пламени.
– Он стал каким-то… прямолинейным… бескомпромиссным. Словно механизм, заведенный на выполнение некой команды. До какого-то момента я чувствовала в нем эту неустанную борьбу, от него будто полыхало той силой, что давала этому телу мощь, несравнимую с мощью плоти. Я старалась не потакать его звериной натуре, при этом давая понять, что это не есть плохо. Что мы такие, какие есть, и не нужно до конца своих дней корить себя… Что я буду любить его любым… Что буду ждать всегда, сколько бы он не боролся с собой, а я буду рядом. В его глазах я видела отражение его самого… Теперь этого нет. Будто… человека там больше нет. Чем это пахнет… – вдруг повела носом Беатрис, оглянувшись по сторонам. Она по-прежнему не различала перед собой предметов, пусть иногда по формам теней она угадывала их очертания.
– А… это, – ей в руки опустилась теплая кружка, а вязкий солено-сладкий аромат усилился, – Ребята на утренней охоте подстрелили кабана. Большой оказался… достаточно жирный. Мяса нам хватит еще надолго, так что можно хотя бы из-за этого не волноваться. Мы успели собрать для вас
