На этот раз она выбрала нестрогую, великую в плечах кофту-распашонку и узкую, сильно выше колен тонкую юбку в клетку. Свежий парфюм она сменила на тяжелый и смолистый. Купаж мужской, однако, ушлые маркетологи впаривают подобные смеси как унисекс.
– Авария. Вы типа этот, как его? Шерлок Холмс.
– Загадки, просто люблю загадки. Он умер?
– К сожалению.
– Сожаления нет, да и к мужчине это слово не очень подходит. Вы женщины придумали эти безобразные «хороший парень» или «мне так жаль». Только кольцо улетело в помойку, не успел последний гвоздь вонзиться в гроб.
– Не ждите, откровений не будет.
– Нет уж, скажите. Вы его выбросили, или положили в ту маленькую деревянную шкатулку? У каждой женщины такая есть. Она стоит на столике между помадами и духами.
– Хорошо. Я отвечу, отвечаете и вы. Вижу ложь, сделка отменяется.
– Хорошо, – палю я, не дожидаясь оглашения всех условий сделки.
Она машинально гладит палец, с которого некогда блестело кольцо. Я замечаю точки от уколов, маленькие такие, словно укусы, не комаров, а, скорее, мошек. Черные, с прозрачными крыльями, они появляются весной и терроризируют род людской до самой осени. Их укус не болит и не чешется, но горит еле заметной красной точкой.
«Укусы» следователя тянутся ровной чередой. Они начинаются на лбу у линии роста волос, стекают к надбровным дугам и упираются в переносицу. Над ней обычно кроется разочарование в виде двух глубоких вертикальных складок. Обычно, но не в примере со следовательницей, она упаковала лицо в каменную маску. Ее «молодость» не заканчивалась в верхней части лица. От «укусов» пострадали и носогубные складки, и шея, и верхняя часть груди. Я снова смотрю на грудь.
– Мы не любили друг друга. Жили вместе, но уже не любили. Мы не ссорились, не портили друг другу настроение, не трепали нервы, мы не требовали и не ревновали, мы просто были.
– Как удобно, – язвительно замечаю я.
– Не удобно, – перебивает она, – Подобный образ жизни только кажется привлекательным, а на самом деле отнимает жизненное время. Мы женщины сентиментальны и ожидаем от партнера не разрешения на спаривание с кем угодно.
– Вы женщины нуждаетесь в опеке и заботе. Чем сильнее и надежнее плечо, тем лучше. Секс? У вас был секс?
– Хм, вот как. Был. Секс был. Редкий, ни к чему не обязывающий …
– Невкусный, неинтересный, быстрый …
– Достаточно, – она впервые повышает тон, – Теперь к вам …
– Кольцо? – перебиваю я.
– Что кольцо?
– Ну, вы его в шкатулку?
– Нет, – отрезает следователь, – Не успел последний гвоздь …
Я максимально наполняю легкие воздухом, затаиваю дыхание. В меня проникает запах дешевой краски, смешанный с людским благоуханием. Она говорит правду. Я бы сказал, что читаю по лицу, но это не так. Специально
