фактов.
– Он говорил, что Краснов у него свой!
– Мы все у него были свои. Кроме двух-трех… Открытых не своих он давно…
– Он же страшная личность! Весь кривой… Он же родителей… отца и мать родных… Он Бревешков!
– Да, я слышал об этой истории.
Федор Иванович чувствовал, что простые ответы Ивана Ильича, а главное, его спокойная позиция – все это действует на него. Тревога его не то чтобы оседала – в ней исчезала убеждающая сила.
– Как он к вам втерся? – спросил он.
– У Тумановой мы встречались. Там обстановка была… благоприятная… Вот мы и присмотрелись. Я вижу, вы сами не очень уверены. Уже остыли…
– Это грохот мыслей заглушил.
– О чем вы?
– Есть такая штука. Отдаленный голос. Если привыкнешь его слушать…
– Это что – теория?
– Скорее, практика. Наблюдение. Факт.
– Вы не беспокойтесь, Федор Иванович. Мы подпустили его к себе не сразу.
– Вот спросите у Тумановой, чья была инициатива. Пусть вспомнит.
– Видите, если я начну сейчас принимать меры, никто мне не поверит. Но я чувствую, здесь чем-то пахнет. – Стригалев смотрел в сторону, ерошил волосы. – В общем, будем присматриваться…
На следующий день Федор Иванович и Лена пошли на работу порознь. Так решили оба. Тайна Федора Ивановича и ее тайна требовали этого. «Святой Себастьян… – шептал Федор Иванович, шагая. – Пролез! Ух ты какая, оказывается, тварь!»
Все же шевелились и сомнения. Ведь могло быть и так, что Краснов познакомился с фактами настоящей науки, почувствовал вкус к истине и перешел в этот лагерь. Такие факты, как этот фильм, кого хочешь убедят. И если человек что-нибудь соображает, он должен бы понять, что окончательная победа будет за этим направлением. А поскольку он наверняка неравнодушен к дорогим костюмам и любит быть в списках на получение, значит и другое должен видеть: вся выгода достанется победителю. Рано или поздно.
«В том-то и дело. Все в этом. Рано или поздно… – подумал он о Краснове. – Альпинист уверен, что это произойдет слишком поздно, когда костюмы будут не нужны».
В финском домике в его комнате на столе лежал серый мяч Краснова. Сам Ким Савельевич стоял среди стеллажей, у окна. Ящики со своими растениями он устроил на самое лучшее место и каждый день по нескольку раз приходил любоваться ростками.
– Привет! – сказал Федор Иванович.
После ответного восклицанья, бодро прозвеневшего среди стеллажей, он коварно замолчал и подошел к ящикам.
– Ага, семена-то наши! Настоящий лист выкидывают! Та-ак, и здесь пошел листок… Смотри-ка, дружно! Хорошо перезимовали… – Он слегка мучил Краснова, которому не терпелось заговорить о вчерашнем.
– Как вам вчерашний рулончик? – спросил наконец Ким.
– Я чувствую, ты попался на эту фальшивку.
Спортсмен выглянул из-за ящиков с веселой зеленью, внимательно посмотрел на
