произнес первую фамилию секундант Касима.
Сержант Ханиф дал согласие на эту кандидатуру. Капрал Мур – нет.
– Кинтана?
– Согласен, – сказал Касим.
Эдди кивнул головой.
– Согласен.
– Кинтана! – громко объявил фамилию судьи Корин. – Принято!
Лейтенант Кинтана вышел на площадку. Он осмотрел оружие и амуницию бойцов, потом попросил усилить освещение и проверил состояние боевого поля, обойдя его вдоль и поперек.
Как фехтовальщик, лейтенант Кинтана был слабее Кольвица, однако в его честности Корин не сомневался ни на йоту. Все его знали как человека вспыльчивого, зачастую излишне резкого, но справедливого.
– Дайте слово сражаться честно, – обратился судья к бойцам.
– Обещаю, – произнес первым Эдди.
– Даю слово, – посмотрев на Корина, сказал Касим и лукаво улыбнулся.
Кинтана развел руки в стороны.
– Секундантов прошу покинуть поле.
Бойцы надели шлемы, повернулись друг к другу спиной и сделали по три шага. Заняв исходные позиции и произведя поворот кругом, Касим и Эдди вытащили мечи из ножен.
Кинтана окинул взглядом зал и поднял правую руку вверх. Николь затаила дыхание.
– Внимание! Сходитесь! – выкрикнул лейтенант, резко опуская руку.
Касим бросился на Эдди, словно разъяренный бык. Он всегда с первых секунд боя старался подавить противника. Наседая, он наносил удары и справа, и слева, перехватывая меч из одной руки в другую. Это был конек сержанта Ханифа. Немногие патрульные умели одинаково хорошо работать холодным оружием обеими руками. Зал восхищенно загудел.
Николь пришла в ужас. Корин сошел с ума, думала она. Выставить Эдди против такого бойца – это все равно, что бросить ребенка на растерзание свирепому зверю.
Стажер поискала глазами командира. Корин стоял к ней спиной метрах в шести рядом с секундантом Касима и рассказывал тому, наверное, что-то очень смешное, поскольку Ортега то и дело запрокидывал назад голову. Николь закипела от ярости.
– После боя я выскажу все, что о тебе думаю, сержант Корин, – прошептала она, сжав кулаки.
Беспристанно отступая, Эдди отбивался от наскоков Касима весьма сумбурно, однако первый сумасшедший натиск противника сдержать ему все же удалось. Ставки на него, как поняла стажер из разговоров вокруг, немного возросли.
На третьей минуте схватки Эдди чуть-чуть расслабился и тут же пропустил сильный удар по правому предплечью. Он едва не выронил меч.
Николь ахнула.
Эдди сжал зубы, чтобы не закричать. Он резко ушел влево и сделал два шага назад. Уклон, еще один… Чтобы прийти в себя ему понадобилось секунд двадцать.
За это время капрал не провел ни одной атаки. Кое-кто в зале стал негромко посвистовать.
Николь охватило отчаяние. Она инстиктивно зажмурилась, ожидая, что вот-вот раздастся грохот от падения, облаченного в доспехи,
