направилась через широкую боковую лужайку к дальней живой изгороди, за которой виднелось огромное скопление зданий, едва различимых в приглушенном лунном свете.
– Простите! Когда носильщик придет за нашими сумками? – спросила Мириэль.
Женщина обернулась. Взгляд упал на груду багажа у ног Мириэль, и ее губы сжались.
– У нас нет носильщика, моя дорогая. Это больница, а не отель «Ритц».
– Это точно, – прошептала Мириэль себе под нос.
– Берите все, что сможете унести. За остальным я утром пришлю санитара.
– Утром? Что, если пойдет дождь или дикие животные заберутся внутрь?
– Каких животных вы имеете в виду?
Мириэль взглянула на мохнатые очертания деревьев в темноте.
– Не знаю. Волки, медведи, змеи.
Женщина невесело рассмеялась.
– У нас здесь нет ни медведей, ни волков, и, даст Бог, дождя не будет. А теперь берите то, что вам нужно, и пойдемте.
А змеи? От одной этой мысли у Мириэль по коже побежали мурашки. Она посмотрела на шляпные коробки, чемоданы и сундуки, пытаясь решить, что взять. Она не имела понятия, что и куда упаковал Чарли. Ее пижамы, скорее всего, были в одном из сундуков. Расчески в одном из чемоданов. Зубная щетка и зубная паста в…
Женщина издала громкое хм-м.
– У нас не вся ночь впереди.
Мириэль схватила две сумки, надеясь, что в одной из них будут ее туалетные принадлежности, и последовала по грязной тропинке за женщинами в нелепых шляпах. Они миновали невысокую живую изгородь и поднялись по пандусу, который вел к крытому дощатому настилу с бортами по сторонам. С навеса свисали лампы с дешевыми промышленными абажурами. Дорожка разветвлялась и поворачивала в стольких направлениях, что Мириэль почувствовала себя так, словно попала в лабиринт. Здания различных форм и размеров вплотную примыкали к дорожке, их побеленные стены подсветились, когда луна выскользнула из-за облачного покрова.
Группа разделилась на одном из перекрестков. Мужчина-мексиканец последовал по длинному коридору за более спокойной женщиной, его запястья все еще были скованы наручниками, и он продолжал прихрамывать. Мириэль направилась за остальными по извилистой тропинке и, наконец, добралась до женского лазарета. Внутри, вдоль обеих стен длинного узкого здания, стояли больничные койки. На некоторых спали пациенты. Мириэль старалась на них не смотреть. Остальные кровати были пусты и застелены строго одинаково, словно в женском монастыре. «Как же иначе», – подумала она, поскольку, оказавшись внутри, смогла разглядеть, что нитка бус, свисающая с талии ее провожатой, ни что иное, как четки.
– Мы начнем прием утром, – сказала женщина, показывая Мириэль на кровать.
– А мы не можем начать прямо сейчас? Я ужасно спешу домой.
– Врачи уже давно ушли отдыхать. Мы будим их только в чрезвычайных ситуациях.
– Это
