прошлым летом, чтобы она стала волонтером и помогала строить жилье для нуждающихся семей в Коста-Рике? Мы сделали это, чтобы наш ребенок получил все мыслимые преимущества, благодаря которым сможет поступить в лучший колледж. Чем это отличается?
Айзек опустил глаза:
– Если уж ты так ставишь вопрос, то я вовсе не горжусь некоторыми из наших решений.
Пейтон ударила кулаком по столу. Сейчас ее передернуло от этого воспоминания.
– А как насчет чеков, которые ты отправляешь в Принстон каждый год? Это простое совпадение, что ты начал, когда она родилась? Ты можешь сказать, положа руку на сердце, что будешь продолжать, когда она станет студенткой? Ты давал эти деньги, чтобы поддержать и отблагодарить свою школу – или чтобы повысить ее шансы на поступление? Признайся честно.
– И то и другое, – кивнул он.
Пейтон хотела вставить замечание, но Айзек предостерегающе поднял руку.
– Наши десять-пятнадцать тысяч в год не повлияют на поступление Макс. Для этого нужны миллионы.
– А если бы? – наклонилась к нему Пейтон.
Они закончили ужин в молчании, затем Айзек сказал:
– Я не хочу больше об этом слышать, Пейтон. Забудь.
– Тогда чем мы занимались все семнадцать лет? – спросила Пейтон.
Айзек прокашлялся.
– Послушай, – миролюбиво произнес он, – давай не будем ссориться. Понимаю, ты хочешь как лучше для Макс. Поэтому я возьму с тебя обещание, что ты никогда больше не заговоришь с этим «хакером». Договорились?
– Я думала, что, если…
– Пейтон Джеймс Маркус! Обещай. Мы всеми силами поддерживаем Макс; мы оба знаем, что она обязательно будет учиться в прекрасной школе. И ей там понравится. Пообещай, что ты не будешь иметь никаких дел с этим типом.
Пейтон вновь открыла рот, однако Айзек в который раз ее перебил:
– Обещай.
– Обещаю, – вздохнула она.
– Не отвечать на его звонки. Не встречаться с ним. Не выписывать никаких чеков – ни ему, ни его благотворительной организации. Обещаешь?
– Я же сказала: обещаю.
Она дулась на мужа весь вечер. Айзек не замечал или делал вид, что не замечает, и больше эта тема не поднималась.
Пейтон сидела, уставившись в потолок, и не могла вспомнить ни единого случая, когда ее уравновешенный муж разозлился настолько, чтобы выйти из комнаты, хлопнув дверью. Она со вздохом признала, что нарушила обещание. За все совместно прожитые годы Айзек никогда по-настоящему на нее не рассердился. Жизнь с ним была приключением. Она с самого начала знала, что это навсегда, как только они стали встречаться. В то время Пейтон работала в ночную смену на местном канале в Куинсе и впервые за несколько месяцев получила свободный уикенд. Ей отчаянно хотелось поехать в какой-нибудь тихий отель, валяться на пляже или у бассейна, спать, любить, пить фруктовые коктейли, но Айзек обладал даром убеждения.
