style="font-size:15px;"> – Давайте встретимся через час в Михайловском саду, на скамейке против пруда.
– Через два!
Я выключила компьютер, собралась и отправилась на встречу, бросив попавшемуся в дверях Порфирьичу, что иду разговаривать со своим источником. Он усмехнулся и пожелал мне ни пуха ни пера.
Лишний час я использовала для того, чтобы пройтись по магазинам. Мне нужна была помада и еще кое-что из косметики. Мой новый образ требовал подтверждения.
Скажу честно: кажется, впервые за всю жизнь я получила удовольствие от похода по магазинам. Обычно мы посещали их вместе с мамой, она сама все выбирала, сама разговаривала с продавцами, а я мечтала только об одном: чтобы эти мучения поскорее закончились. Мерить одежду я не могу – в тесной кабинке сразу становится плохо, и мысль только одна – поскорее отсюда уйти. Так что мама иногда сама покупала мне то, что считала нужным.
Сейчас же я выбрала большой магазин с кондиционером и вежливыми продавщицами. Девушка любезно принесла мне штук десять тюбиков, и я выбрала два цвета. Один – для вечера, как она сказала, можно поярче. Я не стала объяснять, что почти никуда не хожу вечером, так что вряд ли понадобится эта помада. Но мне сделали скидку, так что пришлось взять две помады, да еще тени в подарок дали.
Глянув напоследок на себя в зеркало, я заметила некоторый диссонанс. То есть к новой прическе и макияжу совершенно не подходила моя прежняя одежда.
Эта блеклая курточка вполне уместна была на мымре с зализанными в кичку сивыми волосиками, но теперь… откуда она вообще взялась в моем гардеробе? Мама принесла… серенькая такая, в глаза не бросается… И джинсы какие-то старомодные, сейчас такие не носят.
Жанка пробовала мне что-то на эту тему говорить, но я отмахнулась. С мамой спорить – себе дороже, она всегда права и желает мне только хорошего. Как же иначе? Ведь она же моя родная мать, я у нее единственная, у нас больше никого нет, как она повторяет мне частенько.
И это правда: к тому времени, как умер отец, его родители тоже были мертвы, я не помню своих бабушек и дедушек. Мама же говорила, что порвала с семьей, потому что они очень плохо приняли ее решение выйти за отца замуж. Братьев-сестер у нее нету, отец с матерью давно в разводе, так что и порывать-то особенно было не с кем. Я интересовалась этим вопросом в детстве, потом перестала.
И с Жанкой не обсуждала ни свою мать, ни свою одежду, ни вообще нашу жизнь. Кстати, надо бы ей позвонить, спасибо сказать.
Тут я вспомнила, что собиралась купить для ее братика игрушку, и поднялась на третий этаж торгового центра, где были детские магазины. Я выбрала для Кешки шикарную пожарную машину, там если нажать кнопку, то включались фары, и громко гудела сирена, и выпускалась лестница, и даже пять фигурок пожарных поднимались по ней с крошечным шлангом наперевес. Вот сама бы играла, до чего интересно!
Тут я взглянула на часы и поняла, что опаздываю на встречу с Леокадией Львовной. Нехорошо заставлять пожилого человека ждать.
И я побежала вниз. В этом торговом центре лестницу никогда не найти, посетители
