похотливые, тупые, эгоистичные скоты. Что с них взять, кроме денег? – она пьяно икнула. – Денег? Я сегодня видела, как ты…
– Конверт? Да-да. Все просто. Цепляешь мужчинку (с нашей внешностью это не проблема), только обязательно женатого и не бедного, флиртуешь с ним, доводишь до точки кипения и тайно делаешь пару компрометирующих снимков с помощью знакомого фотографа. Затем шантаж со всеми вытекающими. Будешь смеяться, но большинство раскошеливается. Собственно, на это я и живу.
– Да уж, заплатишь, коль не хочешь, чтобы жена узнала.
– Ха! Я потом женам все равно фотки высылаю. Пусть получают, что заслуживают, кобели!
Ио смотрела на собеседницу и не могла понять, что с ней не так. Она разительно отличалась от первых трех. Те – просто не имели право на жизнь. А эта? Не убийца, не циничная садистка. Да, не ангел, конечно. Пусть шантажистка. Но таких же полно. Она не изверг рода человеческого.
И, тем не менее, всеми фибрами своей оголенной души охотница понимала, что №4 – такая же аномалия, как и предыдущие цели. Создание, сидевшее напротив – чужое в этом мире, как муха в супе. В смазливой девице было что-то не просто извращенное, но противоестественное, несовместимое с окружающим. Вселенная отвергала это существо. Внутреннее чувство призванной кураторами девушки заходилось в крике – уничтожь ее, «такое» не может существовать.
Тем временем, порядком захмелевшая Эмма хищно взглянула на соседку и сдавленно зашептала:
– Ладно – самцы. Думаешь, бабы лучше? Куда там… Готовы отдаться любому за что подороже. И если проститутки хотя бы не скрывают этого, то остальные… Любая сучка, как бы прилично не выглядела, в какой бы элитной среде не обитала, мечтает только об одном – продать себя подороже: за особняк с бассейном, яхту, брюлики, роль в кино и прочее. А с виду-то… ну просто ангелочки. Только скажи, какая разница: отдаваться каждому за плату или только мужу за шикарную жизнь? И в том, и в другом случае – это продажа тела за блага существования. Конечно, так проще, чем самой добиться чего-то. Как это называется? Па-ра-зи-тизм. Да че говорить? Знаешь, не хуже меня: все вы – потаскухи! Вот потому-то мужиков я просто кидаю на бабки, а вас… сейчас узнаешь…
– Вот как?! А ты у нас – единственная такая, гордая одинокая мстительница, – дивясь своей смелости, Ио сплюнула в сторону и бросила. – Кому мстишь-то? Всему роду человеческому?
– Кончай базарить, – неуловимым движением достав из белья стилет (и где хранила-то?), Эмма подалась вперед, – время сладенького…
– Да ты психопатка! Опомнись!
Впав в болезненно экзальтированное состояние, фурия напротив уже не слышала криков «подруги». Она вдруг задрожала в предвкушении расправы, покрывшись гусиной кожей, и, высунув язык, медленно провела им по узкому лезвию орудия убийства.
«Пора!» – совершенно не думая, на одних инстинктах, она ударила коленом по подбородку маньячки, зубы которой с лязгом сомкнулись, разрывая влажные ткани ее языка.
– А-а-а!!!
