меня не отпускает. – Я с левой не хуже стреляю. Плевать.
– Я так хочу забрать твою боль, – внезапно признаюсь я, крепче оплетая его руками и ногами. – Позволь мне.
– Не надо, малыш, – опускает меня на пол, прижимает к себе опять. – Не надо ничего забирать. Просто будь рядом.
– Я всегда рядом, – утыкаюсь носом в его плечо. – Ты просто не всегда это замечаешь.
– Напиши записку няне, – неожиданно говорит он. – Будем примерно к вечеру.
– Хорошо, – просто киваю я, ничего не уточняя. – Сейчас. Как мне одеться?
– Удобно и тепло. Там что-то похолодало, – целует меня в нос и улыбается. Улыбается!
– Я так люблю твою улыбку, – говорю, натягивая на себя джинсы и толстовку, в которых гуляю с ребенком. – Улыбайся мне чаще.
– Я постараюсь. Честно, – он надевает водолазку вместо футболки.– Кофе будешь? Спать не получится.
– Буду, – киваю, согласная ехать с ним куда угодно и делать что угодно. – Пойдем на кухню, сварю.
– Я сам, – проходит мимо и шлепает меня по заднице. – Поухаживаю за тобой.
– Ты просто все еще боишься, что я устрою пожар и спалю твою любимую турку, – улыбаюсь, поймав его руку.
– Моя турка – это вообще реликвия, – фыркает он. – Волосы подбери, пожалуйста.
– Я подарю тебе еще одну, – вздыхаю и собираю волосы в высокий хвост.
– Подари, буду собирать коллекцию, – он целует меня снова, вводя меня в ступор своим поведением, и отправляется на кухню.
– Хорошее хобби, – говорю просто, чтобы не молчать, пока моя голова просто разрывается от самых страшных догадок.
Что-то случилось? Настолько жуткое, что он начал вести себя так. Внезапно вернулся, чтобы попрощаться? Утром мы занялись сексом просто потому, что так было нужно, он был напряжен, вытворил эту дичь с ножом, а теперь это было так по-настоящему. И эти его слова… Боже, это так непохоже на Ваню. Сейчас он покажет мне нечто такое, после чего вообще ничего не останется.
Мне вдруг становится сложно дышать, в глазах все плывет и двоится. Хватаюсь за спинку стула и стараюсь не умереть от накатившей панической атаки.
– Надо купить Тёме куртку на зиму, – выпаливаю эту чушь, чтобы он не понял, как жестко меня накрыло.
– Малыш, я отвратительный муж, – Ваня появляется на пороге, – не помню сколько ложек… Ника? Что случилось?
– На свой вкус, – с трудом выталкиваю слова, оседая на стул. – Все в порядке. Голова закружилась. Сейчас приду.
Подходит медленно, присаживается передо мной на корточки.
– Когда я все тебе расскажу, обещай со мной говорить, – сжимает мои коленки. – Все будет хорошо. С тобой все будет по-другому, я уверен.
– У нас заберут Артёма? – спрашиваю, почти теряя сознание. – Это ты хотел рассказать?
– Ты что, нет! С ума сошла? Кто его заберет? – переплетает наши пальцы. – Он останется с нами.
