вашего отца?
– А что там обсуждать? Все принадлежит Вере.
Значит, разговор всё-таки пойдёт о юридических формальностях, обрадовался я. Но осведомленность Самохвалова удивила меня.
– Хорошо, – проговорил следователь и поежился: его знобило. – У вас было с Кобелей какое-нибудь устное соглашение по разделу имущества?
Я пожал плечами.
– Вера взялась сама всё уладить.
– Какая часть имущества оставалась вам?
– Я же сказал…
– Подумайте хорошенько, – перебил следователь.
Я подумал о деньгах, полученных от Веры, но не знал, стоит ли называть сумму.
– Вера заплатила мне мою половину от стоимости обстановки квартиры.
– Вы получили деньги?
– Да. И написал расписку.
– Вы считаете эту сумму достаточной? Ведь ваш отец был публичный человек.
– Более чем! Если учесть, что к имуществу я не имею никакого отношения.
– Между вами не было разногласий по разделу наследства? Вы не ссорились?
– Нет. Я же вам сказал. Мы чужие люди и нам нечего делить.
– Понятно, – следователь кивнул. – Какого числа вы уехали из Москвы?
Я сообщил и добавил, что ехал без билета, заплатив проводнику.
Самохвалов снова кивнул.
– Где вы были двадцать второго июня?
– Да где я только не был! А в чем дело то?
– Я объясню. Сначала ответьте на вопрос.
– Отдыхал на Лебяжьем.
– Один?
– С девушкой.
– Её имя?
Я назвал.
– Она сможет подтвердить ваши слова? Именно что двадцать второго июня вы были вместе на Лебяжьем озере.
– Да.
Тут холодок пробежал по моему телу. Я до сих пор не понимал, к чему клонит этот человек, но вспомнил, что две недели был на озере один. Даже если бы мы заранее договорились с Ирой, что были неразлучны (а зачем нам лгать?), по корешкам авиабилетов можно было легко установить, что она летала к родителям.
– Погодите, – остановил я Самохвалова: он начал записывать мои показания. – Совсем забыл! Первые две недели я был один. Ира приехала позже.
Следователь выпрямился на стуле и задумчиво покусал нижнюю губу.
– Хо-ро-шо, – по слогам протянул он. – Подскажите, в какие числа вы били один?
Я мысленно подсчитал.
– С шестнадцатого по двадцать девятое.
Напротив нас на подоконник присел коллега Самохвалова, широкоплечий, с мускулистой шеей. Он закурил, с интересом слушая наш разговор. Я не заметил, когда ушли женщина и старичок.
– В эти дни вы не уезжали с озера? – продолжил следователь.
– Нет. Я был там постоянно.
– Кто может подтвердить ваши слова?
– Зачем
