покаяния и страдания будет изложена в следующих частях трилогии. Конфликт с отцом – бытовой аналог конфликта с небом (вспомним нигилиста и атеиста Базарова). И Эдип действительно стремится доказать небу, что пророчество не сбудется, ибо Полиб умер, а Эдип не убивал его (впрочем, может быть Полиб скончался от тоски по покинувшему Коринф приемному сыну). Эдип уверен в своей непорочности и готов доказывать небу свою чистоту. Но подлинно величественен Эдип становится, когда ему хватает великодушия принять вину за смерть отца на себя, не оправдываясь незнанием или случайностью. Эдип берет на себя вину, из-за которой страдают весь город, ибо в Фивах лютует мор. Миссия Эдипа – принятием страдания очистить мир от чумы, а учитывая, что у Эдипа пронзенные ножки, нетрудно догадаться, почему эта трагедия переписывалась в средневековых скрипториях: Эдип воспринимался в контексте христианской мессианской идеи страдания и искупления вины. Эдип несравненно великодушнее Гамлета, ибо возлагает ответственность за чуму на себя, а не превращает сюжет искупления вины за смерть отца и очищения мира, который у Шекспира тоже хотя и не зачумлен, но с вывихнутыми суставами, в детективный сюжет поиска виновного на стороне.
В «Медее» Еврипида (философа на сцене) интересно противопоставление варварского характера Медеи, страстного и неистового, – уравновешенному аттическому характеру Ясона. Медея воплощает греческий страх перед язычниками, в которых иррациональные глубины духа выплескиваются в непредсказуемые своенравные поступки. Эллин не должен придаваться чрезмерно – ни скорби, ни радости, – этому идеалу воздержанности следует Ясон. Но как он слаб и бледен в сравнении с безумствующей Медеей! Однако Еврипид не является женоненавистником, он создал возвышенные жертвенные образы женщин в таких трагедиях, как «Ифигения в Авлиде», например, или «Алкеста», которая также является первой в мировой литературе трагикомедией.
Что же касается комедии в полном смысле слова, то она делится на древнеаттическую, среднеаттическую (от нее ничего не осталось) и новоаттическую комедию.
Подобно тому как трагедия при своем зарождении колебалась, быть ли ей злободневно-политической (таковы «Персы» Эсхила) или основанной на мифе, так и греческая комедия представлена и древнеаатическими политическими сатирами Арситофана (ок. 445–386), и мелодрамами Менандра (342–292), сюжет которых, отшлифовываясь, превращается в бытовой аналог мифа о победе любви, добра и счастья. Новоаттическая комедия порождает комедию дель арте со строго заданными сюжетными ходами.
Аристофан – редкий в мировой литературе мастер изобретать сюжеты. Сторонник мира в период Пелопонесских войн, он создал сатиру на демагога Клеона, выведенного во «Всадниках» под именем Кожепафлагонца. Она была столь язвительной, что никто не отважился сыграть эту роль или сделать для нее маску, так что играл сам Аристофан, измазав лицо краской.
В комедии «Облака» Аристофан
