проскользнуть.
На похоронах народу было много, пришли бывшие коллеги, соратники по партийной работе, подруги. Четырехкомнатная квартира была переполнена до отказа. Постояв возле гроба, Журавлев шепотом спросил жену:
– Покажи мне, где племянник Василий.
Кристина, поискав глазами, кивком головы указала на мужчину, отрешенно стоящего у изголовья гроба.
– Ни разу не видел раньше, – шепнул он жене.
– Я же говорю, что он бывал у тети редко.
– Хотел бы перекинуться с ним словечком. Кристина, ты не сможешь ему шепнуть, чтобы он вышел в коридор? Я бы его подождал там.
Жена кивнула и стала пробираться сквозь столпившихся людей в сторону Серегина. Когда Кристина подошла к нему и шепнула на ухо, тот бросил резкий взгляд на Журавлева, немного постоял в задумчивости, а затем стал пробираться к выходу. Увидев это, оперативник тоже потянулся к двери.
В коридоре Журавлев протянул руку Серегину и представился:
– Будем знакомы. Меня зовут Константин, я из уголовного розыска.
Мужчина настороженно подал руку.
– Василий. Фамилия Серегин.
– Если не ошибаюсь, вы являетесь племянником убитой? – спросил его сыщик.
– Да, племянник. Она младшая сестра моей мамы.
– В тот день вы общались со своей тетей?
– Меня же уже допросили, я там все изложил, – с недовольством ответил Серегин. – У нас такое горе, а вы тут учиняете допрос.
– Это никоим образом не допрос, – ответил оперативник. – Я просто хочу уточнить кое-какие моменты.
– Давайте поговорим после похорон, я сейчас не в состоянии сосредоточиться, – отказался от дальнейшего разговора мужчина. – Мне надо побыть возле тети, проводить ее в последний путь, ведь она всегда была добра ко мне.
– Хорошо, идите, – кивнул сыщик. – Побеседуем попозже.
На следующий день Журавлев по обыкновению зашел к «тяжам», где уже другой сыщик, Геннадий Ковалев, сообщил, что они дактилоскопировали всех рабочих кроме одного и, что его зовут Слепневым Борисом, проживающим по улице Дзержинского.
– Он не выходит на работу уже несколько дней, – объяснил опер. – Мы съездили к нему домой, жена говорит, что двадцать четвертого января он в семь тридцать поехал на работу и больше не возвращался. Она уже подала заявление о розыске мужа. Материалы должны быть уже у вас.
– Вот это поворот! – удивленно вскрикнул Журавлев. – А он судимый?!
– Нет, мы пробили его на судимость, там все чисто. Надеялись в информационном центре взять его дактилоскопическую карту, но тщетно, он не попадал в поле зрения милиции.
– Так он же первый подозреваемый в деле! – нетерпеливо воскликнул оперативник. – Что говорит жена насчет того, где был муж в ночь с двадцать третьего на двадцать четвертое?
– С ней еще толком не разговаривали, сегодня вызвали на допрос.
– Во
