мы тебя отмоем, краше боярина будешь! Никто и не скажет, что псарь! – засмеялся мужик.
Он старательно и долго отирал Волку тело, потом натёр его пахучей мазью, чтоб дольше не пачкался, и принялся за волосы. Голову банщик отмывал долго. Прядь за прядью он вычёсывал длинный хвост, затем размачивал настоем, поливал водой.
– Отрастил-то себе космы, не хуже девицы! – причитал банщик, вычёсывая колтуны. – Может, обрежем их? Что же, косу-то носить.
– Нет, – резко ответил Волк.
– А-а во-он оно что! – протянул банщик, собрав волосы в охапку.
Мужик с любопытством рассматривал его затылок и шею.
– Это кто же тебя так подрал? – спросил он, закончив с волосами.
– Горный кот. Отроком на охоте недоглядел.
– Охотник стал быть… – пожал плечами мужик, отходя к сундуку. – Что ж, охотник. Давай бороду оскоблю.
С лицом банщик разобрался быстро. Он ловко снимал щетину. Сделав пять взмахов бритвой объявил:
– Готово. Где там старая? Смотри на своего псаря.
Живьяра, задремавшая на сундуке, ещё, когда банщик намывал Влаксану спину, резво подскочила.
– Ой! Ну, жених! Хоть сейчас сватать! Молодец, мужик! Не зря тебя князь жаловал!
– Князь никого не жаловал, – проворчал банщик, быстро сворачивая свои инструменты и подхватив полную шайку, пошёл на выход.
Живьяра затворила за ним дверь, достала из сундука чистую рубаху и быстро накинула на Волка.
– Ну, всё! Теперь совсем хорош! Надо бы княгине доложить.
– Чего это она мне банщика заслала? – спросил Влаксан, помогая старухе надеть на него штаны.
– Откуда же мне знать. Брониимира всегда добра, хорошо воспитана и благодарна. Я её с рождения знаю. Ты ей жизнь спас, она того не забудет, – отвечала Живьяра, тряпкой собирая с пола стриженные волосы и воду, – Коли голова не кружится, то посиди чуток. Сейчас Дарёнку кликну.
Наспех прибрав комнату, старуха вышла за дверь. Влаксан огляделся: комната небольшая, с просторной лавкой, выставленной на середину, и парой скамеек вдоль стен. Жухлые пуки трав висели вдоль стен. Единственное окно плотно крыто ставнями, под ним большой сундук, по углам расставлены высокие напольные светцы с лучинами. Так сразу и не разберёшь, в какой именно избе эта клетушка.
Дверь тихо отворилась, и в комнату вошла вовсе не Дарёнка, а княгиня. Хоть половина лица ещё была зеленоватой от старого синяка, и через нос пролегла чёрно-синяя полоса, щёки её розовели румянцем, а взгляд не таил затравленного страха.
– Тебе уже лучше, Волчий сын?
– Как видишь, государыня, – кивнул Влаксан.
Брониимира улыбнулась.
– Надеюсь, скоро ты совсем выздоровеешь и сможешь вернуться к работе, – едва улыбнулась она.
– А что псарни…
– Псарни больше не твоя забота. Для тебя найдётся более достойное место при дворе.
– Более достойное? Прошу простить, государыня,
