style="font-size:15px;"> «Влад, Влад… – мягким в умилении голосом позвала его я. – Слышишь, Влад…»
Влад не ответил.
Фраза художницы в бордовой кофте, рисующей небо, о мальчике Ангеле в тёмном свитере с розовым пятнышком на груди, стоящим у меня за спиной, рубанула мне по темечку топором.
Чудом не убила.
Едва оклемавшись, я со всей очевидностью поняла: это случилось.
Влад не дышал.
Он умер.
* * *
Инга… Её колени, голые и круглые, посиневшие от холода, напоминали две перезрелые тёмно-розовые сливы с тонкой кожицей. В них так и тянуло впиться губами.
Вместо этого я щёлкнул фотоаппаратом.
– Э, ты чё делаешь? – развязным тоном хабалки возмутилась она. – А ну вали отсюда, папарацци недоделанный!
Девицы в её окружении дружно заржали. А я пошёл по своим делам от греха подальше.
Трибуна стадиона за нашим училищем сегодня была полна. Студенческое соревнование по баскетболу вот-вот должно было начаться. И девицы зябли, поёживаясь от колючего осеннего ветра.
Та, что с синими коленками, стараясь согреться, подтянула длинные ноги к животу, плотно их сведя, и, обхватя руками, так, чтоб джинсовая ультра- мини-юбка не выдала белья.
Я не стерпел и снова щёлкнул.
Она угрожающе, глядя мне в глаза, выпустив из рук колени, вскинула вверх средний палец.
Но тут раздался сигнал. Матч начался.
И она, сразу забыв про меня, согласно новому порыву холодного ветра, конвульсивно повела плечами, поглубже закуталась в куртку «на рыбьем меху».
А я же, как человек, которому администрация училища навязала роль фотокорреспондента, принялся за скучную работу.
* * *
Конечно, я знал её имя.
Инга слыла первой красавицей в нашем потоке. Она была похожа на девушку из иностранного журнала. Меня сбивала с толку внешность Инги. Я не мог понять, что делает она здесь, в стенах кулинарного училища?
Я как мог домысливал её выбор.
Иногда ночные фантазии уносили меня далеко, и я представлял, что Инга под хлопанье фейерверков и всполохи конфетти в блестящем белье выпрыгивает из торта.
Как иначе было связать Ингу с едой?
Вот и сегодня я сидел на трибуне, то и дело погладывая в её сторону. Инга, окружённая свитой размалёванных ПТУшниц, и знать не знала, о чём я мечтаю сейчас.
Я же мечтал о конце баскетбольного матча.
Когда с чувством выполненного долга я, наконец, пойду домой, а там закроюсь в тёмной комнате и проявлю фотоплёнки.
* * *
Три дня я набирался храбрости.
Три дня ходил по коридорам училища, будто неприкаянный. А завидев её, пылал ушами и ретировался, некстати вспоминая пословицу «на воре и шапка горит».
«Я
