Генри увидел, что Одноух припустил в лес.
– Стоять, Одноух! Стоять! – закричал он, вскакивая с колен и горестно бросая последний взгляд вслед убегающей собаке.
Но услышав грозные призывы хозяина, Одноухий запетлял и, оглядываясь и поджав хвост, ещё стремительнее припустил от саней. Сзади него по снегу волочились постромки.
А там, вдали, на только что проложенной колее, недвижная, его ждала волчица. Приблизившийсь к ней, Одноух замедлился, навострил уши, медленно подскочил к ней и замер. Его настороженный взгляд сосредоточился на ней, это был недоверчивый, но вожделеющий взор. Волчица смотрела на него, оскалившись, сверкая белыми клыками, как будто улыбаясь своей завлекающей улыбкой, а потом стала игриво подпрыгивать вокруг него. Вдруг она застыла. Одноух сделал ещё пару шагов и ещё ближе подскочил к ней, с ещё опасливым видом, но уже задирая нос и всё сильнее задирая голову и ещё более навострив уши. Он пытался обнюхать её, но она отпрянула, продолжая нежно заигрывать с ним. На каждый его шаг следовал её шаг назад. Незаметно, шаг за шагов, Одноух всё больше вовлекался в эту опасную игру, всё дальше отрывался от своих единственных защитников -Генри и Билла. В какое-то мгновение сознание Одноуха как будто коснулось смутное опасение. Он отпрянул головой и стал смотреть на перевёрнутые сани, на своих впряжённых товарищей по упряжке и на людей, что-то кричащих ему вслед. Но будто почувствовав коснувшиеся Одноуха сомнения, волчица одним движением развеяла его тревогу – подскочила у нему и ласково ткнулась ему в морду носом, а потом, виляя хвостом, стала игриво отходить всё дальше по в лес.
На миг завороженный этим зрелищем, Билл наконец пришёл в себя и бросился искать ружьё. Добраться до него было непросто, ружьё лежало под перевёрнутыми санями. Пока они возились с санями, пока Генри разбирал пожитки, Одноух и волчица оказались так близко друг к другу, что никакой речи о прицельной стрельбе уже не было, столь силён был риск подстрелить Одноуха. Увы, бедный Одноух слишком поздно осознал свою ошибку, слишком поздно. Ещё не вполне осознавая, что случилось, Билл и Генри в четыре глаза увидели, как их бедный пёс вдруг вздрогнул и стремглав припустил назад. В следующий миг из тьмы выскочила дюжина худых, как смерть, серых волков, стремительно летевших наперерез Одноухому, отсекая ему путь к спасению. Ничего не осталось от лживой игривости волчицы – с диким рычанием она к инулась на Одноухого. Тому удалось отшвырнуть её плечом, и увидев, что прямой путь к саныям отрезан, бросился улепётывать от волков кружным путём. С каждой секундой волчья стая становилась всё более многочисленной, из тьмы выныривали всё новые и новые волки, пооддиночке или даже парами. Волчица стремительно неслась в одном прыжке от Одноуха, всё более распаляясь жаждой настигнуть его.
– Куда гонишь! – внезапно заорал Генри, ухватив напарника за плечо.
Билл с силой сбросил руку друга.
– Я больше
