пошли вы, – пробурчал блатарь, развернулся и принялся паковать вещмешок.
– Во, во и я о том же, – хмыкнул Пижон не оборачиваясь.
– Ты подпритухни, «зелепан салажий», и всасывай нужное, – говорил Чилим уже не благодушным голосом наставника, – если тупой, запомни одно: там – это не тут. Мы посрались и разошлись. А там случись такое – всем кранты. Либо слепаков своей возней приманим, а то и кого похлеще, либо в аномалию вляпаемся и тогда уже синяками не отделаешься. Вот это заруби себе на носу, – Чилим зло зыркнул на худую спину Пижона. – Мы-то уже спетые – сбитые, а вы двое, – спецназовец стрельнул взглядом на притихшего Кишлака, – мины замедленного действия, хер знает, что от вас ждать.
– Да уж. Не хотелось бы по прибытии в кубрик услышать крик, полон агонии, – вставил свои пять копеек Седой.
– А то и два, – усмехнулся Рама, глянул на «салаг» с кровожадной ухмылкой.
В это время в каптерке Фаза разложил на столе предметы «первой необходимости», смотрел и вспоминал, ничего ли не забыл. Его мрачные мысли быстро свернули в сторону и теперь бродили от Седого к Ящеру, от него к Нагибауэру, затем к Пижону и Кишлаку, выпархивали за ворота базы и кружили над зоной, кружили.
От невеселых мыслей его отвлек стук в дверь.
– Да, – раздраженно кинул Фаза, обернулся.
Дверь отворилась. На пороге возник посыльный:
– Товарищ сержант, – начал он громогласно, – вас вызывает…, вернее, просит зайти Олег Юрьевич Кожухов.
– Что за чел? – Фаза в упор посмотрел на рядового.
– Научник, которого вы завтра поведете. Он в общежитие на втором этаже в восемнадцатой комнате вас ждет.
– Пошел он на хрен куда подальше, – Фаза вернулся к сборам. – Передай этому Юрьевичу, что мне не до ссук. Подготовку и так сократили, а у меня еще запонки не чищены и жабо не накрахмалено. Чего стоишь, воин? Что-то не понятно?! – сержант повернул к посыльному злую рожу.
– Все понятно, – отчеканил тот.
– Кругом марш, – Фаза уже на него не смотрел, в боковой карман шмотника сунул «медпакет». Мысли снова вернулись к страданиям: «Звено – фиг знает что. Двух ветеранов забрали, взамен хлам всучили. Маршрут – к черту в пекло. Седой – падла нажрался. Ящер помер. Неизвестные аномалии уже на «Сучьем поле». Еще этот козел».
И это было не все.
– Копать-хоронить, – скрежетал Фаза, когда утром раздвинул матрасные шторы и увидел рыхлый туман. Словно последствие дымовой завесы он застилал растрескавшийся, вздувшийся асфальт плаца, мрачные казенные постройки с пучками травы в стоках, с зарослями бурьяна на газонах, покосившийся бетонный забор. Здания штаба и медсанчасти словно тонули в белесой гати, виднелись лишь верхние этажи.
– Легче сразу застрелиться.
На месте сбора у первого КПП с профессором и худощавым в плохо подогнанном комбинезоне младшим научным сотрудником сержанта ждала груженая самоходная платформа. «Чтоб вам всем пусто было», мысленно сплюнул Фаза.
