Вейн продолжил:– «В случае нашей кончины, вам придет еще одно письмо с необходимыми бумагами. В нем вы найдете завещание. Просим исполнить его надлежащим образом. Так же, дорогая моя сестра и ваш супруг, умоляем взять детей под вашу опеку и дать им свое фамильное имя, ибо так они будут в безопасности. И последнее – сожгите это письмо, чтобы не оставлять следов. С безграничной любовью и уважением».
У Самуэля громко стучало сердце, внутри все переворачивалось, ладони стали влажными. Он сидел неподвижно в кресле, словно сросся с ним. Тело сковал страх, и только глаза еще не окаменели. Он оглядел братьев и тетушку с дядей: без слов понимал, что у них были похожие эмоции и чувства. Бриенн застыл с чашкой чая, смотря невидящим взглядом в окно, и наблюдая как капли дождя медленно ползут вниз по стеклу. У Джератта книга упала с колен, но пожирая глазами письмо в руках Ронфеля, он этого даже не заметил. По щекам Аррона потекли слезы. Дора Вейн охала и приговаривала «во что же они впутались», «какой ужас». А ее супруг гладил жену по руке, при этом сильнее сжимая письмо.
Вывести из ступора помог дворецкий, оставшийся при чтении. Он взял скомканную бумагу из руки хозяина и кинул в камин.
– Спасибо, Ланард, – очнулся Ронфель.
– Господи, теперь мы будем ждать новую порцию ужасных известий! – воскликнула тетушка и подошла к окну.
– Погодите, дорогая, может все образуется, – успокаивал ее дядя, – думаю это необходимая предосторожность. Не впадайте в уныние раньше времени. Что касается вас, мои дорогие племянники, – обратился Ронфель к Самуэлю и его братьям, – то мы бы и без просьбы ваших родителей приняли в нашу семью, – его лицо тронула едва заметная улыбка.
– Благодарим вас, дядя, – выдавил Самуэль, даже не обрадовавшись. Он понимал, что Ронфель прав. Есть еще надежда на благополучный исход. Но интуиция подсказывала – это уже конец. Самуэль и сам не понимал, почему верил в ужасную судьбу своих родителей.
Бриенн резко и шумно поставил чашку с чаем на стол у окна и нарочито громко потопал из гостиной. Послышались шаги по лестнице и стук двери на втором этаже. «Похоже, он пошел в спальню», – подумал Самуэль.
– Понимаю его, – сказала Дора, – меня тоже обуревает злость! Особенно из-за того, что мы ничего не знаем, кроме того, что моя…сестра…, – тетушка начала плакать, -…что они в большой опасности, а мы не можем им помочь! – она оперлась о стену и зарыдала, прикрыв ладонями лицо.
Ронфель подошел к ней и заключил в объятия. К ним присоединился и Аррон. Они еще долго стояли у окна, пока дождь барабанил по стеклу, отстукивая грустную мелодию. Джератт же и Самуэль остались сидеть на своих местах, лишь периодически переглядываясь. Дворецкий тихо удалился, оставив хозяев, Самуэля и братьев наедине с их переживаниями.
Наступил октябрь. Погода изредка радовала солнечными сухими днями. Листва на деревьях окрасилась в желто-красные оттенки. Осень вовсю господствовала в Солоньи. Самуэль прогуливался
