отвечая на расспросы и обливаясь потом от жары.
Киркас улыбнулся, вспоминая, как уже спустя оборот[2] пришлось им с Лэви обмазываться липким маслом из стволов местных деревьев «перфа», чтобы хоть как-то уберечь сожжённую лучами Сао кожу лица, спины, рук и ног. Хотя местные сразу же предупредили парней, что как только все листва деревьев уткнётся с веток острой частью в песок, то надо тут же прятаться в любую тень, чтобы не спалить кожу до волдырей, от пышущего жаром светила, и не умереть потом от лихорадки.
Потом были и обмены, в которых друзья поняли, что железные крючки и ножи изготавливались и тут. Ничего, кроме связки красных водорослей из вод Полунгара, да нескольких больших рыбин с моллюсками, не заинтересовало смуглых жителей.
Были и следующие поездки уже на двух тачках, с усовершенствованными парусами, которые не нужно было удерживать руками.
После этого Киркас и Лэви с гордостью говорили, что смогли оседлать потоки!
На протяжении следующих десяти периодов ездоки привозили много фруктов, изделий тонкого стекла, душистого мыла и много чего ещё. Они быстро научились ловить встречные потоки спустя оборот-два, не задерживаясь по целому маху[3] в Сальдаре и быстро возвращаясь домой на радость родных и близких.
Стоя на скале, Лэви горько сожалел, что из-за повреждённой в кузне кисти руки, не может в этот раз поехать вместе с Киркасом. Да, он понимал, что место в новой тачке было только на одного ездока, да и была она пока единственной с двумя парусами. Хотя именно новизна такой конструкции и порождала чувство тревоги у Лэви. Своей дотошностью, он не раз вызывал приступы гнева у Киркаса, который в последнее время любые замечания встречал чуть ли не с кулаками. Лэви понимал, что Киркас торопился, потому что пообещал своей красавице Эле, готовой вот-вот родить, привезти белоснежную согревающую накидку, а такие делали только в Сальдаре. Все слова Лэви про то, что второй парус не доработан и нужно поберечь себя для жены и скорого рождения первенца, так и не смогли убедить вспыльчивого друга не подвергать себя огромному риску.
Но несмотря на все разногласия, Лэви продолжал восхищаться Киркасом, и как лихим ездоком, и как самым верным другом.
Теперь сквозь облака пыли в потоке, Лэви с тоской провожал взглядом слабо различимый силуэт тачки, рванувшей вперёд от первого раскрытого паруса. Он с нарастающей тревогой ждал срабатывания второго и с трудом разглядел, как открывшееся следующее широкое полотно резко скомкало ревущим ветром. Закружившуюся тачку подняло в воздух и вышвырнуло в густой туман, поднимавшийся стеной по краям потока…
Глава II
Чёрные горы ледяной воды бросали с волны на волну утлый челнок с измотанным и усталым человеком, продолжавшим упрямо грести. От пронизывающего ветра и холода его руки с трудом повиновались и уже не чувствовали вёсла, а кожа лица перестала
«Оборот» – промежуток времени, равный земным суткам в соотношении 1 к 1,00314
«Мах» – промежуток времени, равный 33 оборотам.
