углу бронированной камеры хранилища стояли десять деревянных ящиков, опечатанных красным сургучом и опломбированных, и Мартин заметил, что, обнаружив их, главарь не удивился. Напротив, он подошел к ним и потыкал носком сапога, словно определяя вес, потом наклонился, проверяя печати и пломбы, а потом, не вскрывая, приказал двоим караулить их. Судя по всему, это были самые надежные его люди; с карабинами наперевес, отогнув кверху поля сомбреро, они встали у ящиков. У одного на рукаве были две красные ленты, заменявшие шевроны.
– Ни шагу отсюда, пока я сам лично не приду.
– Слушаюсь.
– Глядите в оба, ребята… Будьте зорки, как орлы. А кто дотронется до ящиков – умрет… Это ясно?
– Ясней некуда, сеньор майор.
Так Мартин узнал, в каком чине ходит главарь. Майор – или команданте – в регулярной армии командует подразделением численностью человек в триста, но в охваченной революцией Мексике, где генералы и полковники появлялись как грибы после дождя, это звание могло значить все, что угодно. Иное дело, что никто бы не стал оспаривать его авторитет – довольно было посмотреть на его лицо со свежим шрамом, на холодные, спокойные глаза, будто вырезанные из черного камня. Сейчас он задумчиво рассматривал Мартина. Оба стояли на верхнем этаже, глядя, как люди громоздят на стол песо и доллары.
– Справились, сеньор, – признал мексиканец после паузы.
Теперь он смотрел на Мартина с каким-то новым интересом. Более того – благожелательно и даже дружелюбно. Впрочем, мало что можно было понять по этому бесстрастному лицу типичного северянина.
– Немного не рассчитал заряд, – поскромничал Мартин, хоть и был в глубине души польщен. – Чуть было все здание на воздух не подняли.
– Как говорят моряки, лучше переесть, чем недоспать.
Они вышли из дверей банка. На улице прибавилось мадеристов – грязных, оборванных, потных: они шли медленно и без остановки, с винтовками или карабинами на плече, вереницами или кучками, с каждой минутой становившимися все более многочисленными. Кое-кто был в сандалиях, а кто и босиком. Направлялись они туда, откуда, отдаляясь, но не смолкая, доносился шум боя. Майор стоял неподвижно и внимательно прислушивался, нюхая воздух, как охотничий пес. Вид у него был довольный.
– Музыка, а?! Что скажете?
Мартин слегка кивнул, не без сомнения:
– Смотря кто играет.
Майор окинул его ехидным взглядом:
– Для испанца вы недурно разбираетесь… Сколько лет околачиваетесь на белом свете?
– Двадцать четыре года.
– Ну а как вам все это?
Он показал на тех, кто проходил по улице. Мартин улыбнулся:
– Впечатляет. Невероятный опыт.
– А дома у себя вы такое видали?
– Нет, никогда.
– А должны бы… Да неужели в Испании
