утром вниз, там на полу спало человек пять. Никто их не выгонял. Как одна большая семья.
– Почему вы думаете, что Ронни убили?
Она подняла на него сердитые, но влажные глаза:
– Я же говорила вам по телефону! Он сам сказал мне! Он куда-то ходил, принес порошок. Но вид у него был, знаете, какой-то не такой… Обычно он, когда купит, делался как ребенок перед Рождеством, такой счастливый… А тут… Он был чем-то напуган и повторял как заведенный, чтобы я пряталась, что за ним придут.
– Кто придет?
– Не знаю.
– Он говорил это после того, как принял дозу?
– Нет, потому-то я и напугалась. Он говорил это до того. В руке держал пакет. А меня вытолкал за дверь.
– Значит, вы не видели, как он укололся?
– О господи, нет, конечно. Я этого терпеть не могла.
Она пронзительно посмотрела на него, прищурившись:
– Я не наркоманка, понятно? Иногда курю травку, но никогда…
– Больше вам ещё ничего не показалось странным в Ронни?
– Это вы о чем?
– Ну, в его состоянии.
– Вы имеете в виду синяки?
– Да.
– Он часто приходил в таком виде. Но никогда ничего не рассказывал.
– Дрался, наверное. Он был вспыльчивый человек?
– Со мной – нет.
Ребус засунул руки в карманы. С воды дул холодный ветер, и он удивился, что девушка как будто не мерзнет. Впрочем, через ее футболку заметнее проступили острые соски.
– Дать вам мой пиджак? – спросил он.
– Только если в нем ваш бумажник, – быстро парировала она, улыбнувшись.
Он тоже улыбнулся и предложил сигарету. Она не отказалась. Сам Ребус от курева воздержался. Он уже почти выкурил свою суточную норму, а вечер еще не начинался.
– Вы знаете, у кого Ронни покупал порошок? – спросил он как бы между прочим, прикрывая ее полой пиджака от ветра. Почти спрятавшись у него на груди, прикуривая от дрожащей в руке зажигалки, она помотала головой. Ветер на минутку утих, и она наконец поймала пламя.
– Я никогда точно не знала, – ответила она. – Об этом он тоже не говорил.
– А о чем говорил?
Она подумала и снова улыбнулась.
– Вообще-то, он был не из разговорчивых. Мне это как раз нравилось. Знаете, из-за этого всегда казалось, что у него за душой больше, чем он показывает.
– То есть?
Она пожала плечами:
– Могло быть что угодно, могло ничего не быть.
Работенка оказалась сложнее, чем Ребус думал, и к тому же он уже начинал замерзать. Надо решительнее двигаться к цели.
– Значит, вы нашли его в спальне?
– Да.
– И в доме тогда больше никого не было?
– Никого. До этого кое-кто заходил, но потом ушли. Один из них поднимался к Ронни в комнату, но я его не знаю. И еще был Чарли.
