я быстро и относительно хладнокровно. Обогнуть дом по внешней стороне, зайти в прихожую через наружную дверь. Лишь бы ее не заперли изнутри. Обуть кроссовки – и бежать.
Опасность обострила чувства. Я слышала, как возится кошка в траве за забором. Улавливала потную вонь от мужчины, присевшего на подоконник лицом в комнату. Широкая красная спина, обтянутая белой рубашкой, выглядела как ветчина в тонком слое подтаивающего сала.
Тихо ступая, я миновала спину. Проскользнула под вторым окном, присев на корточки. Лодыжки и запястья куснула крапива.
– А эта-то где? – донеслось до меня.
– Вроде поссать вышла.
Разговаривали за углом. В одном из говорящих я узнала Григория. Ветер донес запах сигаретного дыма.
– Надо чего-то делать с ней. – Снова Григорий.
– Да брось. Не суйся, без нас разберутся.
– Знаю я, как они разбираются…
Я вжалась в стену. Над босыми ногами вились комары, кожа отчаянно чесалась, но я стояла, замерев. Впереди – угол дома, где на крыльце курит Григорий с каким-то родственником. За спиной – распахнутые окна.
Темноту прорезал летящий окурок и тихо пшикнул, попав точнехонько в бочку с водой.
– Твое счастье, что Лариса не видит.
– Не нуди, Гриш… Пусть бабы нудят.
Скрипнули ступеньки. Мне послышался щелчок задвижки, и сердце у меня упало. Босиком далеко не убежишь. Битые стекла вдоль дороги, ржавые гвозди, щебенка…
Но когда я, выждав несколько минут, поднялась на крыльцо и потянула за ручку, дверь поддалась.
В прихожей было темно. Я посветила телефоном и нашла свои кроссовки в груде детской обуви. Обулась, затянула шнурки. Голоса как будто стали ближе. Сердце колотилось, каждую секунду я ждала, что вот-вот кто-то заглянет сюда и поднимет крик.
Тщательно заправила шнурки, чтобы не развязались при беге. Открыла карту, но она слишком долго загружалась, а ждать было рискованно. Выскользнула за дверь, кинулась к калитке и минуту спустя уже шла по дороге в том направлении, откуда привез меня таксист.
Мертвенный свет фонарей пугал. Если будут преследовать на машине, догонят в две минуты, – и я свернула в тень деревьев.
Ночной лес накинулся на меня, как бродячий пес. Я исцарапала лицо и руки. Вокруг стрекотало, трещало, ветки стреляли под ногами… Наконец меня вытолкнуло, вышвырнуло из леса наружу – и я оказалась у реки.
Пахло тиной. Плескалась волна. На другом берегу горели костры, и по реке бежала мелкая красноватая рябь. Поблизости сидели рыбаки. Я слышала их негромкий, какой-то уютный матерок.
В первое мгновение я чуть не бросилась к ним. Там мне помогут! Но здравый смысл возобладал. Что это за люди? Чего от них можно ждать? А если это соседи Макеевых, и они отведут меня обратно?
И кто такие Макеевы на самом деле?
Все это не укладывалось в голове.
Впрочем, прямо сейчас передо мной стояла лишь одна задача: выбраться из Искитима живой.
