стрекоз носились каноэ; одни летели к маленькому островку, другие скользили вдоль крутого берега, третьи возвращались к причалу у пляжа, полумесяцем выступающего вперед, где стояла целая флотилия прижавшихся друг к другу легких челнов.
Людей, управлявших этими лодками, а также и тех, кто суетился на берегу, было видно еще плохо, но с первого же взгляда становилось понятно, что жизнь в этом диком уголке бьет ключом, точно так, подходя к муравейнику, уже на расстоянии знаешь, обитаем он или нет.
Ниже по реке, на каменистом берегу, Анжелика заметила множество типи, над которыми белыми струйками медленно поднимался дымок, – место, вероятно, было защищено от капризных горных ветров.
О прибытии каравана возвестил протяжный крик; сразу же поднялся невообразимый шум, и со всех сторон начали сбегаться индейцы. Видимо, Л’Обиньер предупредил их, что на лошадях должен появиться отряд белых.
Жоффрей де Пейрак, остановившись, тоже разглядывал форт и берег реки:
– Мессир де Модрей!
– К вашим услугам…
– Если глаза меня не обманывают, я вижу над фортом белый флаг.
– Да, мессир граф, белый флаг короля Франции.
Граф де Пейрак снял шляпу и, откинув ее на вытянутой руке, застыл в почтительном поклоне, который показался нарочитым всем, кто хорошо знал его.
– Склоняюсь перед величием того, кому вы служите, барон, и счастлив, что в вашем лице он удостоил своим посещением мое скромное жилище.
– Так же как и в лице моих командиров, – поспешил вставить оробевший Модрей.
– Я в восторге, оттого что меня ждет встреча с ними…
Пейрак держался так высокомерно, что сама его любезность казалась опасной.
– Однако феодальный обычай требует, чтобы сеньора, возвращающегося в свои владения, встречал на мачте его собственный флаг. Вы не могли бы отправиться в форт и дать соответствующие распоряжения, ибо, полагаю, об этом никто не позаботился? О’Коннел знает, где взять мой флаг.
– С большим удовольствием, монсеньор, – ответил канадец и бегом бросился по каменистой дорожке.
Он вприпрыжку пробежал мимо индейцев, поднимавшихся ему навстречу, потом исчез в зарослях и вскоре появился у ворот форта. Несколько минут спустя вверх по мачте пополз голубой корабельный флаг с серебряным гербовым щитом.
– Герб Рескатора, – вполголоса произнес де Пейрак. – Может быть, слава у него мрачная и даже сомнительная, но еще не пришло время уступить его без боя, не так ли, сударыня?
Анжелика не нашлась что ответить.
Поведение мужа снова привело ее в замешательство. Она тоже не верила канадцам, утверждавшим, что они прибыли в Катарунк, не имея злых намерений. Вряд ли можно было считать проявлением дружеских чувств занятие форта при помощи военной силы. Но события развивались для них неожиданно.
