из восьми миллиардов людей на планете осталось примерно сто миллионов. Разбросанные по разным частям света, наиболее здоровые начали искать убежища. Появились общины, первые оплоты выживших.
Спустя некоторое время погибла еще треть, затем еще. Оставшиеся пятьдесят миллионов быстро сократили свою численность междоусобными столкновениями.
По известным данным, неточное количество оставшихся в живых едва доходило до пяти миллионов человек. Произошли мутации, превратившие запах в определение половозрелости. Тогда же появилось понятие «альфа».
Люди не стали оборотнями в прямом смысле, но и перестали быть «примитивными» – так обозначается человеческий вид до химической войны.
С того момента начался отсчет нашего времени. Из небольшого поселения вырос город, позже окрестивший себя столицей. Принято считать, что менее приспособленные и более слабые начали уезжать в окрестности, возводить регионы на земле, пригодной для жизни. Ее осталось не так уж много.
Я считаю иначе. Уезжают те, кто хочет не бороться за право жить, а просто жить. Создавать семьи и растить детей вне системы.
– Будьте благодарны за возможность находиться здесь, в университете Амока, – зачем-то произнес Спенсер в конце пары.
Сдержала презрительный смех, выходя из аудитории.
Быть благодарной за возможность быть униженной? Потрясающе.
– Кара, подожди, куда ты? – Нэнси семенит рядом, озираясь по сторонам.
– В блок.
Девушка убедилась, что столичных нет рядом. Подалась вперед.
– Ты не пойдешь на обед?
Отрицательно мотаю головой.
Нэнси снова наклонилась ближе.
– А потом?.. Ну, на посвящение…
Перед первым занятием в аудиторию вошла длинноногая брюнетка в короткой юбке. Ее шпильки стучали об пол, пока она проходила и перед каждым небрежно бросала небольшую прямоугольную карточку с датой, временем и местом. Все поняли, о чем речь.
Старшие курсы рассказали, что скрыться от посвящения никому не удавалось. Кто не приходил добровольно – притаскивали силой и обходились куда хуже, чем с остальными. Показательная порка как примитивный метод воздействия.
– Пойду, – отвечаю без лишних эмоций.
Игнорирование привлечет дополнительное внимание, а этого лучше избегать, пока возможно.
– На обед не…
– Нет, – обрываю Нэнси, продолжая идти своей дорогой.
Наверно, не стоило с ней так резко. Наверняка ранимая натура, обидится, а больше здесь и поговорить не с кем. С Фиф и Джаной не особенно тянет на беседы.
Оборачиваюсь посреди широкого коридора. Нэнси растерянно смотрит вокруг себя с высоты своего роста и разворачивается к лестнице.
– Нэнси, – окликаю ее, поправляя лямку сумки, – заходи после обеда. Пойдем вместе, если ты не против.
«Куда» уточнять не требуется. На ближайшее время у нас один пункт
