это, Рихард с трудом открыл глаза. На улице уже светало, низкие тучи по-прежнему затягивали небо. Ланн потер лоб, встал и размял затекшую спину. Голова гудела.
Рихард плохо помнил, когда именно отключился, рухнув головой на отчет, и почему даже не дошел до своего любимого дивана в общей комнате. Вообще многие подробности ночи стерлись из его памяти – как обычно и бывало. Отчетливо отпечаталась в голове лишь фраза, которую эта маленькая тварь ему бросила: «Иногда мне жаль вас…»
Почувствовав подступающую вспышку злобы, Ланн поспешно пригасил ее глотком отвратительного на вкус коньяка, стоявшего на столе. Ночью он таким мерзким не казался. Хотя Карл неслучайно, наверно, воротил от этого пойла нос.
При мысли о Ларкрайте комиссар страдальчески скривился, ощутив что-то вроде укола совести. И уже набрал в грудь воздуха, чтобы позвать помощника, но в последний момент передумал и осторожно приоткрыл дверь в общую комнату, которую в рабочее время занимали шестеро следователей Управления.
Сейчас здесь пока было пусто, и только Карл спал, накрывшись мундиром, на том самом диване, который Рихард так любил. Вид у инспектора был совершенно измученный, но вся заполненная и проверенная отчетность аккуратной стопкой лежала прямо на массивной, обтянутой кожей диванной спинке, рядом с табельным оружием Карла. При первом же шаге комиссара часть листов, шурша, слетела на пол, но инспектор даже не пошевелился. Ланн невольно заметил, что Карл спит в той же позе, в какой и развалившийся на коврике у двери Спайк, – свернувшись и прикрывая глаза рукой.
Раздалось тихое цоканье когтей по полу: пес проснулся, подошел и ткнулся носом комиссару в ладонь. Стоило Ланну повернуться, как сеттер тут же встал на задние лапы, упершись передними ему в грудь и навалившись всей своей немалой массой.
– Такая же бестолковая псина, как и твой хозяин, – тихо сказал Рихард, и Спайк лизнул его в нос: такое приветствие было привычным и вполне устроило его. – Пойдем, я тебя выпущу.
Отправив пса гулять на улицу, Рихард вернулся к дивану, где видел десятый сон инспектор Ларкрайт. Постояв еще некоторое время рядом, Ланн вздохнул и от души саданул по спинке дивана ногой:
– Подъем, пехота.
Карла утреннее приветствие впечатлило несколько больше, чем Спайка. Он резко сел, тряхнул головой и уставился на Рихарда:
– Что-то случилось?
– Случилось. Солнце встало. Никого не убили за ночь? Никто не звонил?
– Не звонил, не убили, – потирая глаза, отозвался инспектор и спустил ноги с дивана.
– Собери свои документы с пола. Ты их уронил.
– Да? Как же это я…
– Не знаю, я по ночам не гуляю, – Ланн сел на диван рядом с Карлом и вынул из кармана сигареты с зажигалкой.
Инспектор ничего не успел на это ответить. Дверь неожиданно открылась – Рихард не стал запирать ее, пока не вернется нагулявшийся пес. На пороге стоял высокий широкоплечий мужчина со светлыми волосами и курчавой короткой бородкой. Черные глаза за стеклами изящных очков блеснули:
