все берега стеклянные? Как зеркало? – с удивлением спросила Мойра, пытаясь подцепить впившийся острый кусок и только заливая кровью и себя, и своего защитника почем зря.Скелет не ответил – пошел дальше, за Лиисо, который продолжал безостановочно идти вперед.
На самом берегу, перед светящейся водой, Святой упал на колени, сложил руки в молитвенном жесте и замер. Следуя его примеру, Олух осторожно помог Мойре встать на колени тоже, подложив ей под ноги тряпицу из корзинки, и сам примостился рядом.
– Ты хоть одну молитву знаешь, “святой”? – тихо спросила она.
“Обижаешь”.
Святой Лиисо внезапно резко поднялся и начал входить в светящуюся воду. Двое его спутников, переглянувшись, остались на берегу, с тревогой наблюдая непростое движение Святого в толще воды. Тяжелая, тут же намокшая мантия мешала ему идти, он и так-то был не слишком силен и несколько неловок, в отличие от всех других Святых, кого Мойра видела в своей жизни – кроме, может быть, Гаало, но тот был просто древним.
Один древний, другой – только что вставший, может, в этом была суть? Что старый, что малый?..
Лиисо с трудом двигался дальше и дальше, замер перед самым лучом, где он входил в воду, и одним решительным движением встал под него.
И что-то случилось.
Тело в нарядных одеждах осталось внизу, а вверх, по лучу поднялся призрак – высокий, седой мужчина в черных латах, на которых ряд за рядом были изображены картины житий и деяний.
– Я пришел к твоему свету, старший брат, пришел с повинной, – сказал призрак, и в свете напротив него обрисовалось знакомое Мойре лицо – тот самый человек из зеркала. даже если у нее раньше и могли быть какие-то сомнения, то теперь они были развеяны – это в самом деле был Император тогда, он говорил с ней. – Я-из-тьмы, Мертвый Герцог Лиисо.
– Как твои предки до тебя приходили к своим предкам, – милостиво ответил Император. – С тобой ли то, что должно, мой младший брат?
– Со мной, старший брат.
– Что ты принес с собой?
– Забытого народа кровь, Мертвого народа кость, Проклятого народа дуновение, – Герцог посмотрел в сторону Мойры, и Император повернул свой лик, следуя за его взглядом.
– Так, кажется, я знаю тебя, дитя, – сказал он задумчиво, и Мойру внезапно объял ужас. – И то, что с тобой.
Она украдкой посмотрела на Олуха, но по его костяному лицу ничего и понять было нельзя, что он думал, что он знал, что он понимал. А вот сама Мойра почему-то подумала, что ей живой отсюда не уйти.
Глава 23
– Я каюсь, брат, – сказал Герцог, и Император снова посмотрел на него.
– Ты нарушил присягу, свою клятву и клятву своих предков передо мной.
– Я каюсь, брат.
– Ты злоумышлял против меня, от того не достаточно
