стала спрашивать: судьба человечества или человека? Все эти вопросы казались глупыми на фоне случившего с со мной сейчас соприкосновения. Или не только со мной? С нами?
– Ты пришла ко мне, – сказал Мирон. – Хотела поговорить?
Я встрепенулась и с трудом сбросила с разума оцепенение.
– Да. Я пишу о развитии изобразительного искусства. Искала ярких, молодых авторов.
– Что ж… у тебя хороший вкус.
– А у тебя гигантское самомнение.
Мирон усмехнулся.
– Спасибо. Ты видела мои работы?
– Разумеется.
– Ты в восторге?
– Не всегда.
– Погорячился со вкусом. Ладно. Какие лучше всех? – продолжал он допрос.
– Не скажу.
– Ну пожалуйста, – добавил Мирон, сверкая своими синими глазами.
Я рассмеялась и очень нагло предложила:
– Скажу, если подаришь мне эту.
Я кивнула на свежую работу.
Теперь расхохотался Мирон.
– Какая ты наглая! Во-первых, она не закончена.
– А во-вторых?
– Во-вторых – нет.
– Тогда убери мои глаза оттуда. Я запрещаю их использовать.
– Можно подумать я выковырял их из твоей головы. Не пори чушь, Тина.
Мое имя из его уст звучало так чувственно.
– Ты хотела задать мне вопросы, – напомнил Мирон. – Давай. Я весь твой.
Он завалился на кушетку и заглотил в раз остатки пирога.
У меня все мысли разбежались. Я готовилась к этому разговору, но после внезапного позирования и флирта с объектом моего исследования напрочь забыла цели и задачи самого исследования.
Вместо этого я спросила:
– Здесь есть туалет, или ты писаешь в бутылку?
Мирон скорчился в приступе хохота.
– Это все, что тебя интересует? – спросил он, успокоившись.
– Нет. Много всего. Но мои заметки в телефоне, а он остался в рюкзаке в гостиной.
– Что ж… – Мир встал и стряхнул с себя крошки, взял тарелку. – Тогда придется вернуться и продолжить наверху.
– Значит, ты все-таки выходишь к людям? Не прячешься здесь, как вампир в гробу, постоянно?
– Я выхожу, Тина, – проговорил Мирон. – В студии нет туалета, а пИсать в бутылку весело только в машине. Пойдем. Обрадуем предков моим появлением.
Глава 6. Прием
– Понятия не имею, что делать, – говорила я по громкой связи с Катей, одновременно примеряя платья.
– А что Сережа тебе сказал? Он возьмётся?
Я вздохнула. Разговор с Сергеем мне не понравился. Я не стала сразу звонить Кате, потому что ее друг-юрист был неприятно солидарен с Мироном. Мне были не по вкусу перспективы, но пришлось открыть карты.
– Он возьмётся, но придется доказывать, что Степа мошенник или что он был не в себе. Мне не нравятся оба варианта.
– Да, паршивая стратегия.
