как твои гости?
– Тсс! Спят ещё. Потом расскажу… Приехали вчера поздно, почти ночью. Самолёт в Порт-о-Пренс приземлился в 16:30, до моей деревни добираться 200 километров. Думал, на автобусе поедут, в крайнем случае, возьмут такси. Пишет смс: «Решили взять напрокат машину». Ну что ты будешь делать! Ночь, у нас снегу навалило, перевал закрыт, ехать надо берегом, незнакомая местность… Охота пуще неволи. Доехали. Уже поздно приехали, темень, мороз притопил. Ничего. Основной, Митюня маленький, да не маленький уже 23 года парню, его девушка и их подружка. Ну так, ничего, интересные ребятки. Думал, с самолёта, дорога тяжёлая, спать сразу. Нет, «мы ужинать не хотим, не хотим», а потом, посмотрели – камин растоплен, светло, тепло, уютно. Я говорю: «Коньяк есть, хотите с дороги? Коньяк скверный, но бутылка непочатая». Помялись, а после ужина, видимо, силы восстановились, Митюнина девушка: «Давайте коньяк!», так и посидели до 2-х ночи. Комильфо.
Казимиру Дмитриевичу в эту ночь снился сон. Они с Кристиной в аэропорту, большой, людный, многорасстроенный разлапистый аэропорт. Казимир Дмитриевич будто пошёл куда – то ли газет купить, то ли что. Нет Кристины. Потом звонок, она звонит, говорит: «Я уже в самолёте, заняла место, вам с Митюней держу два свободных, быстрее идите». А Митюня бог знает где, как всегда по своим делам. Казимир Дмитриевич – туда-сюда, не может найти самолёта, ни лётного поля, ничего. Кругом люди, строения какие-то, площадки, магазины, бутики. И понимает Казимир, что не успеет к отлёту, всё, смирись, улетел самолёт. И такое чувство во сне – вроде тоски, но не тоска, а так, печаль печальная: улетела Кристина, без него улетела. Ну и проснулся.
Кристина умерла пятнадцать лет назад.
…
Вообще-то остров Грацио – южный остров, тёплый, но в ту зиму, как нарочно, ударил мороз до минус пятнадцати, намело снегу, засыпало дороги и перевалы, только что море не замерзло – его, море, так просто не возьмёшь. Это тебе не берег Врангеля-Берлиоза. Как известно, от берега Врангеля-Берлиоза начинает своё течение могучая северная река Воркута. Тяжело, холодно и мутно несёт она свои воды до впадения в Онежское, потом в Ладожское озёра. Маленьким ручейком выбегает из Ладожского озера Москва-река, спешит к югу, набирая зрелости и вод, мужает, полнеет, впадает в Оку, сливается с последней, а эта уже, в свою очередь, сливается с Доном, так красочно воспетым Шолоховым и в заунывных песнях донских козаков, и незаметно переходит этот Дон в Волгу – великую русскую реку. Сколько историй, легенд, баллад, приключений, радостей и страданий, тайн и откровений хранят тысячелетние берега Итиля! Сколько жизни, сколько энергии даёт, не прекращая своего неизбывного бега, бурливая и седая Волга! И так, несясь вниз по своему течению, расширяясь, разливаясь, полнея и густея, тучнея рыбами, лодками и рыбаками, баркасами и пароходами, туристами, байдарками и плотами, пловцами и прекрасными пловчихами, вливается наконец вечная Волга в великое же Аральское море. Перемещение раскалённых воздушных масс над астраханскими песчаными барханами, сложная, неоднородная геомагнитная
