забыл… а я тебе футболку погладила, а ты не по делам, а на свидание пошёл…» Ну в общем всё, друзья, гуляем, мороженое едим, квас, пивка попили, в баре футбол посмотрели. И – в койку. В разные койки. А тут я со своим: «Раздевайся!» Она такая и так: «Конечно я удивилась, ты несколько месяцев обо мне не вспоминал…» Думаю так: приеду в Урюпинск (п), сразу скину смс – давай, мол, встретимся, погуляем, как в тот раз, мороженого поедим или что. Встретимся, пойдём гулять. Я потом скажу: «Что-то я замёрз, гулять не хочется, да и поесть надо. Я остановился в квартире Манькиного деда, он внукам держит пустую, внуки-то не едут, а я там сейчас один. Давай сейчас зайдём, что-нибудь вкусненького купим, пойдём и спокойно, как два друга, поедим в тепле, телек посмотрим. Поболтаем…» Так я задумал. Потом в магазине, как еды накупим, я скажу: «Сто лет коньяка не пил. Давай хоть посмотрим витрину, может, что выберем, не знаю…» Конечно, купим коньяка, я и верно, сто лет не пил. Ну а там поехали. Кстати, послал ей смс, мол, могу приехать, как работаешь, она, не получится встретиться, работаю. Ни фига себе! Чтобы Эмма отказалась? На Байконуре что ли работает? Зараза. А, думаю, поеду, будь, как будет, всё равно в Урюпинске (п) дела. Ну и поехал на недельку.
Рассказ кавалериста.
Жизнь моя – железная до
Вася.
Уезжая в прошлый раз из Урюпинска (п), я оставил у Светы с Васей свои два чемодана. Через год с небольшим я приехал забрать один из чемоданов. Вечером мы встретились и познакомились с Васей, на работе у него, и пошли в его гараж, туда, где мои вещи лежали. Вася оказался абсолютно лысым мужчиной лет под пятьдесят. Впрочем, его лысина обнаружилась, когда он у себя в маленьком цеху, в подсобке пустого и практический уже давно не функционирующего ж/д вокзала, стал переодеваться и снял кепку. Он выглядел, как и все мужчины под пятьдесят – на первый взгляд потёртым и очень немолодым, но при беседе, живой и энергичной, ощущение потёртости отступало и уже начинало казаться, что он не такой уж и старый, а запал и экспрессия его разговора придавали Васе дополнительные штрихи молодости.
Вася постоянно подкашливал, каждые 10-15 секунд, негромко, но постоянно. «Гхм-гхм». «Я не замечаю. Проверялся, врачи не могут вылечить. Но ничего страшного нет».
Всю дорогу туда и обратно Вася, как предельно изголодавшийся по беседе, рассказывал. Про свои мопеды, про то, как он ездил в отпуск в Минводы – и в этом году, и в прошлые годы. Младший сын на заработках в Подмосковье. Начал про сына, тут и про старшего вспомнил, про пасынка. «Ну ты знаешь, наверное. Он же умер 4 года как». Это был сын от первого брака его жены Светы, собственно моей знакомой, 27 лет отроду парню было.
«Он пил. Так как трезвый он никакой. А выпьет, сразу распрямлялся. Так на всё уже смотрел, так широко. Как смысл появлялся у него, силы как прибывали. Я один раз посмотрел ему в глаза в такой момент и просто… там – пустота, такая страшная, мне аж плохо стало. Откуда это у него. Мы со Светой работаем, я не пью, не курю. Какое воспитание? Он с 15 лет это начал. И всё деньги у матери просил. «Дай денег, дай!» И из тюрьмы звонил постоянно. «Я в долгах! Вышли денег!»
