выдохнула мягкими губами Стерва и тут же прикусила нижнюю. Девчонка уставила руки себе в поясницу и прищурено огляделась. – Выходит, сегодня на сухом пайке… Пойдём, Санча…
Стерва уверенно двинулась в направлении дома.
– Совсем необязательно… – заговорил Тибр, раздумывая не пожалеет ли об этом. – Мы признаём себя вашими отцами. Если вы голодны – мы вас накормим, если вам нужна другая одежда – только скажите… и мы настроены показать вам мир, пока у нас есть время…
– До геноцида, – хладнокровно закончила фразу она.
– Мы можем показать вам что-то хорошее, – сказал Тибр, сверля взглядом спину наречённой и биологической дочери.
– И ты нам тоже, – хмыкнул Трур, – пока Совет не запретил нам вторгаться к тебе в ванну…
Илан возмущённо одёрнул его за полу лёгкой куртки.
– Пойдём, – Тибр догнал и поймал её за тонкую руку, – здесь недалеко парк для прогулок… пойдём…
Тибр потянул её, не сомневаясь, что немой и не строптивый Ферзь последует за ней, как Трур и Илан последуют за ним. По сравнению с прежним скачущим пружинистым шагом она шла неохотно.
– Тебе удобно в этом? Прости, босиком, конечно, не может быть удобно… Хочешь, я понесу тебя?
– Чтобы кататься, – буркнула она, – у меня есть Санча…
И равнодушно и без интереса пошлёпала дальше, до самого парка, любимого места многих граждан. Живительной артерией тихой природы в границах белого искусственного камня парк нанизывал на себя город, как жилки пластинку листа. По задумке старейшины-архитектора, весь мир представлял собой белые города-листья с зелёной растительностью в парках, в которые можно было попасть довольно быстро из любой части города. С высоты Мир являлся украшенным орнаментом, словно одетым в элегантную ткань. Садовники держали растительность в безукоризненном порядке, ни сломанных веток, ни вспученных заразой листьев. Стерву и Ферзя природа оставила безучастными. Скверный знак – показатель низкого эстетического развития.
По знаку Тибра Илан метнулся к яркому лотку и вернулся с необхватным розовым облаком. Стерва была хмура, но смотрела вопросительно.
– Попробуй, – мягко предложил Тибр.
– Попробовать что? – озадачилась девчонка.
– Как ты определяешь съедобность? – позволил себе улыбку Тибр.
Стерва ответствовала звонким ученическим голосом:
– Если бросили в миске – значит, еда. Как бы хреново не выглядело.
Трур оглядел розовое облако из-за её плеча:
– Неее, в миску не полезет…
– Попробуй, – ещё ласковей предложил Илан.
Стерва неловко потянула свободную руку и тут же отдёрнула. Глянула на Трура:
– Покажи.
Наблюдающий за ней Тибр подумал, что она становится холодной и жёсткой, когда что-то подозревает. Когда утром выясняла, зачем они понадобились Миру, и сейчас. Похоже, она думала,
