и уют, а не немой укор и недосказанность.
Оля замолчала. Ее голова кивала, будто признала правоту оппонента. Но когда их взгляды встретились, Максим понял, о чем она спросит.
– Ты сам-то сможешь ее простить?
Максим вспомнил, как сидел дома. Последнее время это место казалось ему совсем чужим, необитаемым. Часто вечера заканчивались в квартире у Анны, и он привык к уюту ее уголка в спальном районе. Пока что ему везло, и за все эти месяцы она не подняла вопрос о новом – не дай Бог, совместном – жилье. Возможно, она была слишком занята своей свободой, скупая курсы онлайн и изучая город заново. Трудно было отследить все ее перемещения, но иногда она рассказывала, в какие музеи заходила. В основном ее интересовало современное искусство и крупные выставки дизайнеров разных областей.
Максима волновало не столько то, чем она занимается в свободное от него время, сколько чтобы она продолжала загружать себя. Так ему не приходилось ее контролировать, и он полностью отдавался проекту.
Однако он начал замечать, что в доме ему неуютно. Воспоминания ложились тяжелым грузом, прибивая к кровати. Максимум, что он заставлял себя делать – это принимать душ. Вместо ужина, который ему редко приходилось готовить самому, он просто пил стакан теплой воды и шел спать. Все чаще его посещали мысли – и хуже того, желание – поехать к Анне. Она ухаживала неумело, будто сама училась этому, но в каждом порыве чувствовалась искренность.
Иногда он с ужасом осознавал, что наслаждается ее вниманием и заботой. Настоящая Аня всегда внушала ему нежность, даже если он не мог до нее дотронуться. А эта не упускала шанса прикоснуться, потрепать волосы, поцеловать, погладить. И со временем это становилось привычкой, зависимостью от чужого присутствия. Пустота дома каждый раз напоминала о пустоте душевной, путала мысли о прошлом. После постоянно затягивающегося рабочего дня ему уже требовалось услышать знакомый голос с рассказом о новых приключениях, вкусно поесть и утонуть в наэлектризованных объятьях.
Окунувшись в проект лофта, Аня не замечала, как бегут недели. Детали требовали визуализации, и она искала их в интернете и в жизни. А потом неизбежно возвращалась на место преступления – сквер, в котором впервые встретила человека из своей вселенной. Ее пробирала дрожь от одной мысли о нем, но она не могла себя заставить не ходить.
Раз в неделю или даже в две он оставлял ей записки с заданиями. На первый взгляд простыми, выполнимыми. Вести учет приходов Максима, ходить с ним в определенные места в выходные. Заказать пиццу на дом. Разлить на чистую рубашку кофе, чтобы Максим отвез ее к себе домой переодеться. Несвязные поручения казались невинными, но именно поэтому было страшно, к чему это приведет.
Сейчас впервые у нее дрожали руки, держащие развернутый листок. «Потеряй его карточку». Это так много говорило Анне, что она испугалась. Впервые испугалась не Марата, а Максима. Он жил космодромом. Она до сих пор не понимала, что удерживает его там так сильно, ведь она, пусть и не его Аня, рядом с ним. Ей было обидно, что он
