Скорее! – вскричал Янес. – Они перестреляют наших собак!
Отряд поднажал, держась подальше от гнилой реки, внушавшей неодолимое отвращение. Наконец они увидели животных. Те стояли, широко расставив мощные лапы, и глухо рычали, глядя во тьму на другой стороне канала. Псы принюхивались и скалили зубы под стать гималайскому медведю.
Тремаль-Наик, рискуя получить пулю (а всем уже было ясно, что таинственные обитатели клоак вооружены), приблизился к потоку, приподнял повыше лампу и воскликнул:
– Проклятые разбойники!
– Что там? Галерея обвалилась? – спросил подбежавший Янес, готовый палить по врагам из своего карабина.
– Нет. Они удрали на ту сторону, а лестницу вытянуть не успели. Видишь ее?
– Вижу. Негодяи оказались шустрее собак.
Бамбуковая лестница около тридцати футов длиной, на вид – вполне крепкая, лежала одним концом на берегу, а другим утопала в грязной воде.
– Что скажешь, крысолов? – спросил Янес.
– Неподалеку находится моя нора, где мы возьмем лестницу, чтобы перейти на ту сторону. В любом случае враги явно укрылись где-то на другом берегу.
– Или шпионят за нами из темноты. Мы со своими лампами как на ладони, а сами никого не видим. Хотел бы я иметь глаза, как у кошки. Ты что-нибудь видишь, крысолов?
– Ничего. Свет мешает. Теперь мне потребуется четверть часа, чтобы привыкнуть к мраку.
– Может, пальнуть по ним? Все равно нас уже обнаружили. Таиться без толку, наш козырь – внезапность – потерян.
– Все из-за ламп, ваше высочество.
– Сам знаю. Но мы же не крысоловы, нам нужен свет, иначе как тут ходить?
– Без ламп мы бы уже пускали пузыри на дне помойной реки, – поддержал его Тремаль-Наик. – Не представляю, что за рыба в ней водится…
Янес сплюнул и поднял карабин:
– Выстрелю, пожалуй. Добрый заряд картечи даст нашим загадочным врагам понять, что мы отнюдь не беззащитны. А вы приготовьтесь. Если по нам выстрелят в ответ, открывайте огонь немедля, может быть, попадете в цель.
Он прицелился в конец лестницы, лежавшей на берегу, и нажал на спусковой крючок. Грянул выстрел, громкий, как из пушки. Эхо прокатилось по туннелям, многократно отражаясь от стен и сводов клоаки. Немало времени прошло, прежде чем оно стихло, тенью оставшись в самых далеких коридорах.
– Вот это канонада, – произнес Тремаль-Наик. – Полегче со своей пушкой, дружище. Чего доброго, пальнешь – и нам на головы обрушится потолок. Камни-то старые.
– Замолчите, господа! – потребовал старик.
С другого берега не доносилось ни звука. Враги то ли убежали, то ли попадали на землю и затаились. Однако чуткое ухо крысолова уловило тихий свист, должно быть игравший роль сигнала.
– Это явно команда к отходу. – Каммамури тоже услышал свист и перезарядил карабин португальца.
– Они уже далеко, – определил старик. – Не решились сразиться лицом к лицу. Как бы засаду не
