кивнул Груздев. – Ну, рыбка у нас тоже осталась.
– Вы и ее варить станете?
Хозяин ухмыльнулся:
– Она ж копченая уже.
– Это хорошо, что копченая, – косился Шегали на пузырящуюся воду. – Вас Игорь Иванович звал, – вдруг выпалил сторож. «Бог простит мне это вранье», – думал он про себя.
– Я и забыл уже… – заспешил Груздев. – Надо сыну его позвонить. Застрял где-то, тюфяк.
Шегали застыл над ведром. Всех ему хотелось спасти от кипятка.
– Пора уже, наверно, – произнес Саша.
Он вынул одного рака, и лицо Шегали приняло страдальческий вид.
– Не, я не могу, – сказал Саша, взглянув на кипящую воду. – Может, вы?
Шегали взял рака со словами:
– Вы же не будете против, если я попробую его дома?
– Так вы же не едите их вроде…
– Попробовать можно, для разнообразия… – раздалось в ответ.
– Жалко, – захихикал Валеев. – Эх, интеллигенция. Вы думаете, что мясо на грядке растет?
– Нет, нет, – отрицал Шегали, будто его уличили в страшном проступке. При этом своего рака он из рук не выпускал. Сторож даже покрылся краской. «Мужчина не должен проявлять слабость», – это утверждение засело у него в памяти с детства, многократно повторенное прадедом, дедом, отцом и старшими братьями.
– Помогите мне, пожалуйста, – обратился к Валееву Саша. – Такая тема, в моей комнате… Не знаю, что делать…
– Не шали тут! – погрозил Валеев пальцем сторожу.
Едва они с Сашей вышли, Шегали стал хватать раков, которые не имели представления, что их спасают, норовя спасителя цапнуть клешнями.
«Всех не унести, не успею…» – решил сторож, и раки полетели в форточку.
Услышав шаги за дверью, Шегали почувствовал угрозу полного провала и решил спасти хотя бы раков, бывших уже на улице.
– Куда это ты, петух жареный клюнул, что ли? Да… Молодежь… Гормоны играют, – сказал Груздев и крутанул ус, вспомнив себя, озорника, в молодости.
Саша показал Валееву спящую Трубачеву. Девушке, видимо, стало холодно, и она переместилась на Сашину кровать, все трофеи по-прежнему держа при себе.
– Лихие девки пошли, – хихикнул генерал. – Она и ночью здесь была?
– Да, – признался Саша, рассказав начало и развязку истории.
– Вот окаянная, – покачал головой Валеев. – Замужем ведь.
Девушка поморщилась во сне.
– И не надо строить невинную овечку, – обратился к спящей генерал.
– Ничего такого, – заверил Саша.
Валеев фыркнул: его призывы «проснуться и покинуть чужую постель, как полагается порядочной замужней женщине» на спящую не действовали.
– Вставай, я тебе говорю!
Нравственность в понимании депутата Ма�
