объяснить Груздев. – Спорт. Девушки же бегут, какая им армия?
– Переключайте, – кивнул Груздеву Саша, пожалев голосовые связки полковника.
Трубачев, сидевший на краю дивана, теперь откинулся на спинку, с улыбкой наблюдая, как герой черно-белого фильма снова «дает врагам прикурить».
– Вот как надо, – восхищался генерал и глядел на Сашу, как бы говоря: «Вот тебе пример для подражания»
– Отправляюсь спать, – шутливо доложил Саша хозяину дачи.
– Вольно, отбой, – прозвучало в ответ.
Было еще девять часов, но этот день стоил, пожалуй, двух, а то и трех бессонных суток.
– Правильно сын его Верблюдом прозвал, – доносилось из кухни.
– А ты посмотри на этого мальчика, – предлагала Трубачева. – Хорошенький. Я бы и сама его… но раз решила мигрировать… поставила цель, буду к ней идти.
– Какой мальчик? – переспросила Пунина мать, растягивая каждое слово.
После нескольких часов непрерывной болтовни, запиваемой яблочным вином, подруги уже медленно сползали под стол. Но когда Елизавета отправляла их спать, те бодрились:
– Все нормально, все путем, – хором говорили они.
Подобная сцена повторялась раз пятнадцать, пока язык Груздевой не устал. Полковничья жена считала, что для женщины спать за столом и тем более под ним неприлично, и пыталась убедить в этом двух подружек. На что услышала от Пуниной матери:
– Это сексизм и гендерная дискриминация. Значит, мужикам типа можно, а нам нет?
– Что хотим здесь, то и делаем, – озвучила свое видение свободы Трубачева.
Перемыв на десятки раз кости всем известным «кобелям», женщины стали обсуждать «хорошенького мальчика».
– Да, я его давно знаю, – заявила мать Пуни, видевшая Сашу один раз еще до армии. И принялась перечислять: – Машины нет, денег нет, персики воровал…
– Зачем воровал? – не поняла Трубачева.
– Любит, наверно, – пожала плечами подруга. – А денег же нет…
Саша этого разговора не слышал. Начинался цветной и, очевидно, приятный сон, но тут в его комнату вошла Трубачева.
– Вы спите, да?
– Да, – подтвердил Саша и отвернулся к стене.
– Спасибо…
– Пожалуйста, – ответил парень, не разбираясь, о чем идет речь.
Главное было отделаться от дамы с винной бутылкой.
– Но я же не сказала, за что… – тихим голосом, но настойчиво продолжала гостья.
На этот раз Саша не ответил.
– Я здесь посижу, ладно? Тут у тебя так тихо, а внизу все разговаривают, разговаривают… Я буду звать вас на ты, ладно? Мы же оба такие молодые, красивые… А там внизу о всяких глупостях говорят. О чем же еще они могут говорить под градусом? Скукотища…
Как раз
