положила трубку на аппарат, поправила провод.
– Здравствуйте, Полина Олеговна.
Полина теребила ремешок сумки. Волосы, такие же как у Сони, были неаккуратно убраны в хвост.
– Марта. – Она неуклюже опустилась на колени. – Расскажи мне, что случилось. Умоляю тебя.
Девочка заплакала.
Зрительный контакт – это всё, что им было нужно. Они никогда и ничего не говорили вслух.
Слуга сказал ему: они скоро придут.
Оба были очень слабы. Тысяча лет в тисе лишила их сил. Девчонка дала немного, и всё это пришлось потратить на скогсру. Но он не жалел: он отомстил. Он специально не убил Веру. О, смерть была бы слишком легка. Теперь она вечность будет страдать внутри дерева, бессильная, без шансов и надежды выбраться. Её постигла его участь, и это было справедливо.
Так думал он, лёжа на земле, закутавшись в кофту девчонки. Целую ночь и целый день проскитались они по лесу, питаясь животными. Под вечер запах привёл их в лагерь. Тут были дети. Много детей. Конечно, он понимал, что побег их уже обнаружен и за ними началась охота. Находиться в лагере было опасно, очень опасно. Но ему нужна была еда. Много еды.
Он прятался в кустах и ждал.
Наконец он услышал голоса: люди шли, и их было много. Каких-то он уже знал, как называют: садовник, тренер. Какие-то были новые. Он пополз за ними. Мужчины что-то говорили, иногда смеялись. Кто-то из них поджёг палочку, втягивал в себя дым. Некоторые несли большие ёмкости с вещами.
Он ждал. Он не мог напасть на толпу.
Стемнело, когда все ушли и остался один. Задумчиво стоял человек на дороге, а потом шагнул к кустам.
Он быстро оглянулся – в здании позади него зияла темнота открытой двери. Оттуда несло сыростью и гнилью. Слуга сказал: ступеньки ведут вниз и там никого нет. Подвал.
Напали они молниеносно. Ноги человека подогнулись, от боли тот потерял сознание, не успев вскрикнуть. Он стащил человека по лестнице вниз. Голова человека стучала о каждую ступеньку. Слуга наверху закрыл дверь, а потом спустился к нему.
Начали пить. Он чувствовал, как бегут, как наполняют его силы. Как переходит в него жизнь и как она вкусна. Многим наелся он: памятью человека, знанием окрестностей и нового, непривычного ему языка. Человек был молодой, высокий. Им хватило сполна. А когда человек закончился, он сам принял облик человека.
Пока мы поживём в лагере, сказал он слуге. Здесь много детей. У них сладкие силы. Мы заберём столько, сколько нам понадобится. Но убивать больше не будем, чтобы не обнаружить себя. Мы должны быть осторожны, если хотим вдоволь наесться. Поэтому сейчас нам нужно к морю – избавиться от трупа и кофты.
Они шли по тропинке меж закрывшихся цветов, кустарников и камней. Возле заброшенной детской площадки повернули вправо.
– Ещё немного, – сказал Яртышников.
Луч фонаря Василия Викторовича высвечивал ровный жёлтый круг – бегущая под ногами трава. Полина держала Сонину футболку, вдыхала
