сумасшедшие мамаши, менявшие квартиру, чтобы жить поближе. Серьёзные папы, по древней традиции привыкшие все вопросы решать богатами, перед Татьяной Евгеньевной тушевались, забывая подготовленные речи. Сагиба взяток не брала. Она журила за пухлые конверты, тыкая дарителей носом, как котят в лужу.
Деньги в саду были. Ремонт – недавний. Диваны – кожаные. Кровати в спальнях – двухъярусные. Игрушки – новые. Физрук – призёр первенства мира по плаванию. Учительница музыки – лауреат международных премий.
В саду никогда не пахло щами и варёным луком. Утром по вестибюлю плыл запах кардамона и свежей выпечки. Он вызывал повышенное слюноотделение у всех без исключения.
Родители не держали на Сагибову зла за строгость. Татьяна Евгеньевна отвечала им взаимностью: помнила все имена, знала наизусть телефоны и профессии. Была в курсе, у кого из детей аллергия, кто не спит днём, кому на карате по вторникам.
Татьяна Евгеньевна была жизнетворящим веществом, гением места. Этот детский сад стал одним из лучших в Москови – потому что его любила она.
Ахвал с Цабраном прошли за Татьяной Евгеньевной в кабинет. Огромное окно выходило в ботанический сад, который Сагиба отбила для своей «Оранжереи». В нём росли диковинные цветы, был огород с целебными травами, стояла изящная теплица для тропических пальм. В искусственном пруду плавали золотые рыбки. Именно тут, а не на убогих детских площадках с облезлыми горками гуляли её дети[21].
Татьяна Евгеньевна жестом предложила гостям садиться. Подняла трубку:
– Сима, принеси мне две обеденные порции. Пожалуйста.
– Рад видеть тебя, Сагибушка, – старик был ласков.
Татьяна Евгеньевна не улыбнулась. Положив трубку, она в упор посмотрела на Ахвала:
– Или тебе не нужна человеческая еда? Ты ведь другим питаешься, Агарес. Заварушку в Крыму ты устроил? И не говори мне, что ты тут случайно. Чего хочешь?
– Так давно не виделись, а ты не рада, – расстроенно сказал старик. – Рассказала бы, как живёшь.
– Заклятие бессловесности? – Сагиба внимательно всматривалась в Цабрана.
– Покорности, – улыбнулся Ахвал.
Дверь в кабинет распахнулась, спиной вперёд вошла улыбчивая женщина с подносом в руках.
– Приятного аппетита, – она поставила обед на стол и вытерла руки о цветастый передник. – Сегодня борщец и мясные биточки с подливой.
– Спасибо, Сима, – поблагодарила Сагиба.
Ахвал подождал, пока Сима уйдёт, и приказал:
– Ешь.
Цабран набросился на еду.
Некоторое время они молчали, слушая, как стучит ложка.
– Имей в виду, Агарес, своих детей я в обиду не дам.
– Не дашь, не дашь, – легко согласился старик, – костьми ляжешь, до последней силы защищать будешь. Что я, не знаю вашего брата? Любишь ты это место, тут каждый уголок об этом шепчет. Не трону я его. Не бойся. Ответь мне только,
Центр развития ребёнка «Оранжерея»
